У сестрицы характер не сахар, но дурой она никогда не была и сообразительностью ее бог не обидел. Я бы предпочла, чтобы она оказалась менее догадлива, изобразила удивление и спросила:
– Спятила? Славка – хороший парень, он и киллер – две вещи несовместимые. Скорее я бы решила, что это дело рук Димки, у них со Стасом старые счеты.
– Неудивительно, если Стас убил его отца.
– Он его не убивал, – резко сказала я, а Агатка усмехнулась.
– Кому ты гонишь? Стас в больнице, ты посылаешь Славку подальше, зато с Димкой у тебя подозрительная дружба, по крайней мере, вас часто видят вместе. И после этого ты пытаешься меня уверить…
– Иди к черту, – отмахнулась я.
– Я на полпути. Ясно, – вздохнула Агатка. – Ты и Славкину вину взгромоздила на себя. Если б не ты, хороший парень так и остался бы хорошим парнем? И Настя бы таблеток не наглоталась, и Стас не оказался бы в больнице.
– Иди к черту, – повторила я.
– И что теперь? Стас с Настей, а ты… Долго выдержишь?
– Уже не выдержала, – разглядывая свои руки, сообщила я. – Успела наведаться в Питер.
Агатка хмурилась, ожидая продолжения.
– И что? – осторожно спросила она, ничего не дождавшись.
– Да все у него нормально…
– А у тебя?
– У меня тоже.
– Врешь.
– Я честная девушка, – хмыкнула я, и мы замолчали на некоторое время.
– Я со следаком недавно разговаривала, – сказала сестрица. – Стас заявил, что понятия не имеет, кто мог организовать на него покушение. Повезло Славику. Конечно, менты им непременно бы заинтересовались, но Стас молчит, тебя вмешивать в это дело они не торопятся, памятуя, кто наш с тобой папа. А без тебя картинка не складывается. Так что очередной висяк обеспечен.
– Ну, им не привыкать.
– Фимка, – позвала сестрица, впившись в меня взглядом. – Стас твой сволочь, его не переделать. От таких, как он, надо держаться подальше. «Каждый человек приносит счастье, только один своим присутствием, а другой отсутствием», – процитировала она.
– Это ты сейчас о ком?
– Дура, – махнула рукой сестрица, легла и вновь прикрыла лицо локтем. – Что еще он должен сделать, чтобы ты наконец поняла… – с печалью произнесла она, а я ответила:
– Я девушка толковая. Со мной полный порядок. – Агатка взглянула из‑под локтя и головой покачала. – Скажи лучше, как у тебя дела? – решив, что самое время разведать обстановку, спросила я.
– Нормально. Работаю.
– А на личном фронте?
– На личном фронте как на кладбище. Тихо, благолепно, иногда новеньких подвозят.
– На днях видела Берсеньева. – Я‑то думала, Агатка с ходу укажет мне направление, в котором я должна двигать отсюда, но она молчала. Выждав с минуту, я позвала: – Ау, я еще здесь. – И тут увидела, что Агатка плачет. Она лежала, по‑прежнему прикрывая лицо рукой, а по ее щекам бежали слезы. Если честно, я растерялась. Сестрица не из тех, кто заплачет от обиды или боли. По крайней мере, я так думала. Даже в детстве я не помнила ее плачущей. И вот теперь… – Чего ревешь? – подала я голос, а она ответила:
– Катись.
– Здорово, что ничто человеческое тебе не чуждо. На самом‑то деле я в шоке, вот и болтаю всякую чушь. Извини.
– Фимка, я ничего не понимаю, – жалобно произнесла Агатка, а я до смерти перепугалась: сначала слезы, теперь еще и это, поспешно пересела к ней на диван и сказала:
– Ты самая понятливая девушка на свете. |