Мельников непонимающе уставился на говорившего, бросил искоса взгляд на мохнача. Шутят или нет, с другой стороны, есть же здесь этот волосатый.

Мохнач шумно вздохнул. В этот момент Василий увидел склад оружия на одном из стульев. Стволы были не новые, заляпанные грязью и еще чем-то, с вытертой краской — уже не раз были в работе.

— Ну что у тебя? — спросил военный, — только не надо про магию и «Сааб», тошнит уже, ей-богу!

— Не знаю никакого «Сааба», — сказал Мельников. — У меня другое. Знаете, у меня был друг… Витек его звали, и он…

— Умер?

— Ну, в общем, да, в некотором роде он умер. Его съели. Как в джунглях, только вместо хищника было зеркало!

— Час от часу не легче! — сказал юнец, — теперь еще и зеркала на охоту отправились. Может, нам на улицу теперь вовсе не выходить?

— А не загнул ты, друже? — спросил обретающийся на диване тип с неясным прошлым, — ну в слюнявчиков я еще поверю, сам видел, но вот чтоб зеркала кого-то жрали… это уж, брат, чересчур.

— Это не все, — продолжил Васек. — Оно, зеркало, осталось, и теперь в виде Витька идет за мной!

— Вот это я, понимаю, крепкая дружба! — высказался военный, — водой не разольешь. И что дальше.

— А я от него бежал… до сих пор бегу. Вот только он меня каждый раз находит. Мой монстр. Хоноров сказал, что у многих здесь есть свой монстр, страх, который предназначен только для него. Он — человек и… зеркало одновременно!

— Кто, Хоноров?

— Да нет! — крикнул Мельников. — Витек! У него в глазах зеркало, и я каждый раз вижу себя там, только меня не один, а двое.

— Стоп-стоп-стоп! — вмешался смутно знакомый, которого звали Влад, — давай во избежание внесения в наши умы дальнейшей сумятицы помедленнее и поподробней.

Васек понял, что стоять столбом посреди комнаты нету смысла, и приземлился на табуретку у самой стены. Открыл рот и рассказал свою историю, удивляясь параллельно, как дико она, история, звучит. В сущности, она казалась горячечным бредом постоянного клиента местной психиатрии, помешавшегося на собственном отражении.

— Вот так, — сказал Мельников, — я очень устал бегать, кроме того, я косвенно являюсь соучастником все этих убийств. Васек, зеркало, он убил уже многих в погоне за мной. Не знаю, зачем он это делает, может, для удовольствия, а может, это тот спрут с тысячью рук заставляет его убивать!

— Значит, спрут? — спросил Влад и добавил непонятно, — черная вуаль, «Сааб», еще варианты?

— Это все? — спросил военный, которого остальные звали непонятным именем Дивер.

— Да, — ответил Мельников, — вернее, нет. Витек всегда идет за мной, и ни разу еще не ошибался, он — как служебная собака, взявшая след, так что через некоторое время, он, скорее всего, явится сюда…

Все так и подскочили, Дивер неосознанно потянулся к оружейной пирамиде, юнец нервозно оглянулся, и вид его был такой, словно он с удовольствием выпорхнул бы отсюда через окно, надели его природа таким полезным свойством как умение летать.

— Что?! — заорал Севрюк, — ты, марафонец хренов! Ты что, притащил за собой еще и монстра?! Как его, зеркало твое?!

— Это не я! — попытался оправдаться Мельников, — он сам…

— Как же, сам! Не приди ты сюда, и тварь твоя зеркальная следом не заявилась бы!

— Что делать-то будем? — резко спросил Влад.