Мне нравится, как выпрыгивает «ОЗМ». Это поэзия! Жаль, человек в обычном режиме не может любоваться таким зрелищем. От момента срабатывания вышибного заряда до полного разматывания тросика и накалывания капсюля воспламенителя проходит едва ли четыре десятые доли секунды. Человек за это время ничего не может сделать чисто физически, даже посмотреть в ту сторону. Как не может уклониться от атаки гюрзы, атакующий выпад которой длится сотые доли секунды...

Синхронно звучат два взрыва. Сапёры падают в грязь, с дороги слышны проклятия и стоны. Все живы, но никто не уцелел. Если вовремя не подоспеет квалифицированная медпомощь, они умрут. Собаке тоже досталось. Смотрю, как кинолог, презрев свои ранения, тащит из нарукавного кармана бушлата ИПП и пытается перевязать своего четвероногого друга. Очень трогательно. Собака громко скулит и вертится, хочет укусить невидимого шершня, который жалит её в бок. Жаль, жаль собачку...

Кто-то из сапёров упорно ползёт к «БРДМ». Наверно, всё же хочет добраться до бортовой рации. Зря ползёт, после такого залпа рация надёжно умерла.

Остаётся надежда на «ГБР» с опорного пункта в Толстой Юрте. Там радиоточка, постоянная связь с комендатурой.

А вот и «ГБР». Из села к месту подрыва выдвигается колонна: два «УАЗа» и, чуть отстав, «таблетка» — санитарка. Оперативно. Они тоже опытные. Услышали взрывы, сразу поняли: без врача не обойтись. Наверняка уже и в комендатуру сообщили. Там сейчас, если есть трезвые офицеры, скорее всего приводят резерв в готовность номер один, ждут уточнения по обстановке.

— Заводи, — командую я Аскеру.

Аскер завёл двигатель, перегазовал пару раз, проверяя, готова ли машина рвануть с места во весь опор. Сейчас посмотрим последний акт и помчимся.

«ГБР» летит, как ахалтекинец на скачках, по сторонам смотреть некогда. Вот передний «УАЗ» достигает контрольной точки номер три. Сейчас должно сработать фотореле.

Бух!!! — передний «УАЗ» получает в левый борт два кило подшипников и гаек, резко падает в темпе и некоторое время катится по инерции. Второй «УАЗ», не успев сбавить скорость, с разбегу бьёт первую машину в зад.

Первый «УАЗ» останавливается, выходить из него никто не спешит. Наверно, погода плохая, не хотят гулять! Из второго «УАЗа» и «санитарки», одновременно из всех дверей, выскакивают вооружённые соплеменники моих сапёров.

В этот момент с обеих сторон дороги выпрыгивают ещё две «ОЗМ 72». Просто и со вкусом, и, самое главное, безукоризненный математический расчёт. Взрыв, люди пластом на дороге. Крики, стоны, никто не уцелел. Дело привычное. В двухстах метрах дальше корчатся сапёры.

А вот теперь получите долгожданный непосредственный контакт. С лысого холмика, с нашей стороны, начинает работать огневая группа. Сидят они в трёхстах метрах от дороги, оптики у них нет, так что убить из автоматов лежащих на дороге трудно. Но это и не надо. Надо просто создать ажиотаж и минут через десять спокойно эвакуироваться.

Ну и кто вам теперь будет помогать?

— Поехали, — командую я, садясь в машину.

Курбан прыгает на заднее сиденье, Аскер рвёт машину с места. Мы должны успеть к четвёртой контрольной точке раньше того момента, когда колонна резерва из комендатуры приблизится к мосту.

Через пятнадцать минут мы уже на месте. Оставляем машину среди посадок, сами проламываемся сквозь кусты к берегу. Совсем на берег не вылезаем, занимаем позицию в кустиках и наблюдаем.

Вот он, мост, в ста пятидесяти метрах ниже по течению. Совсем близко. В ста пятидесяти метрах выше, на противоположном берегу, видим «Ниву» наших специалистов.