|
Нравится? удивился Дмитрий. Еще бы, ответил мужик. Дмитрий оглянулся на Филиппа, тот нахмурился, но смолчал. Дмитрий возразил громко: Но это ж... это ж мечеть! Мужик хладнокровно сплюнул на брусчатку, застеснялся и растер подошвой сапога, выказывая хорошие манеры, сказал довольно: Так не казино ж!.. Или это, как его... где у вас голые бабы... Да у нас они везде голые, ответил Дмитрий. Бордель, что ли? Во-во, сказал мужик. А то ишь, салон по интиму, по услугам... Моя дура чуть не вляпалась! А это мечеть!.. К богу, значится... Дмитрий сказал с нажимом: Так там же молятся не нашему богу! Не нашему, понимаешь?.. Мужик поглядел на обоих настороженно. В глазах мелькнуло подозрение. Уже суховатым голосом буркнул: Да, не деньгам там молятся. Ты прав, паря. Он отступил, Дмитрий в молчании провожал его взглядом. А мужик в полном восторге и в то же время по-хозяйски пошел вдоль стены мечети, рассматривал благородное покрытие изразцовых плиток, качал головой, хватался за шапку и смотрел вверх, на крышу, на сверкающий шпиль. Ну как? спросил Дмитрий. Да пошел ты, ответил Филипп. Ну, погуляли?.. Пойдем домой. Или я сам пойду. Не сердись, сказал Дмитрий успокаивающе, а то совсем красивым станешь... Ты ж этого не хочешь? Давай вон там присядем, пивка по кружечке... Филипп попятился, если уж идти пить пиво, то в подвальчик, но Дмитрий вытащил его чуть ли не к обочине тротуара. Предприимчивый хозяин крохотного гастронома поставил прямо на улице полдесятка столиков, вынес стулья, а двое подростков разносили пиво и охлажденную кока-колу. По большей части гостям столицы: кто же ещё будет терпеливо сидеть возле грохочущей проезжей части улицы и с благоговением смотреть на центр самой Москвы! Дмитрий заказал четыре кружки пива, одну осушил сразу, залпом, перевёл дух: Хорошо... Уверен, что и у Славки там тоже неплохое пивко. Он смотрит на нас, взбодрись! Еще Россия не сгинэла! За Славку, тихо ответил Филипп. За всех нас... И да сгинут вороги. Да будет... Он замер с кружкой пива, уши слегка шелохнулись. Филипп повернул голову. Со стороны Белорусского вокзала по проезжей части шла, мешая движению, большая пёстрая группа. Две немолодые женщины с насупленными сердитыми лицами несли транспарант, но так неумело, раскачивая и дергая под напором встречного свежего ветерка, что Дмитрий никак не мог прочесть лозунг. А следом двигалось с дюжину музыкантов, они громко и неумело исполняли странную музыку. Внезапно защемило сердце, он ощутил сладкую боль в груди, а в глазах защипало. Ещё не поняв, в чем дело, встал и вслушивался молча. Рядом загремело кресло, это нехотя поднялся Филипп. Дмитрий чувствовал взгляды остальных сидящих за соседними столиками, насмешливые, непонимающие, удивленные, презрительные. А оркестр приближался, играли с энтузиазмом, лица решительные, готовые к оскорблениям, мученические, заранее изготовившиеся вытерпеть всё и вся. За спиной заскрежетал по асфальту отодвигаемый стул. Послышался сердитый женский голос: Ты с ума сошел? Это же националисты. |
