В ответ я улыбнулась не только Ловелле, но и Хайсон. Та поспешно отвернулась.

— Ну, если уж мы пришли сюда, то, думаю, тебе следует осмотреть классную. Эта комната — настоящая реликвия. Многие поколения Пендорриков сидели вот за этим столом. Мой дед даже вырезал на нем свои инициалы, за что и был строго наказан.

— Как именно его наказали? — Ловелла хотела знать все до конца.

— Возможно, побили розгами, а возможно, его заставили немного попоститься на хлебе и воде и выучить целые страницы из «Потерянного рая».

— На его месте я бы предпочла розги, — заметила девочка.

— Не правда, тебе бы это не понравилось, — вступила, к моему удивлению, в разговор Хайсон.

— И вовсе нет, я бы действительно предпочла розги. Я бы просто вырвала их из рук моего экзекутора и принялась хлестать ими его самого. — При этих словах глаза Ловеллы весело заблестели.

— Слышишь, Рэйчел? Думаю, это своеобразное предупреждение в твой адрес, — сказал Рок.

Подойдя к шкафу, он показал мне учебники, которые, должно быть, стояли здесь не один год, и тетради, исписанные разными, но всегда по-детски неровными почерками. Здесь также лежало несколько грифелей и пеналы.

— Как-нибудь после уроков мы с тобой обязательно еще раз заглянем сюда и все рассмотрим как следует. А сейчас нам лучше уйти. Рэйчел, должно быть, устала от нас.

Он улыбнулся ей так, словно их связывало нечто интимное. При виде этой улыбки я почувствовала неожиданную вспышку ревности. И не удивительно: нельзя было не обратить внимания на то, с какой очевидной симпатией эти двое общались друг с другом. Причем, если мой муж довольно тепло улыбался Рэйчел, то она в ответ одаривала его более чем просто теплой улыбкой. Я невольно задумалась, насколько же глубока могла быть их дружба…

Сидя в машине возле Рока, я забыла об этом небольшом эпизоде в классной и снова почувствовала себя счастливой. Рок был прав, когда говорил, что жизнь на новом месте поможет мне забыть прошлое. Обилие новых впечатлений действительно способствовало тому, что недавняя трагедия начала казаться чем-то далеким, совсем из другой жизни.

Рок нежно накрыл мою руку своей. Сейчас он производил впечатление весьма довольного жизнью человека.

— Я рад, что ты естественно вписалась в обстановку Пендоррика.

— Здесь так красиво и необычайно интересно. Твоя семья тоже очень понравилась мне. Он состроил смешную гримасу.

— Спасибо, я польщен. — Он помолчал. А потом добавил:

— Сейчас мы поедем мимо «Каприза Полхоргана», и ты воочию убедишься, что это лишь жалкая подделка под Пендоррик-холл.

Мы двинулись по крутой дороге в низину, а когда вновь поднялись на холм, перед нами предстал «Каприз Полхоргана». На первый взгляд, он показался мне таким же древним, как и Пендоррик-холл.

— Этому замку нарочно приданы черты средневековой ветхости. Обрати внимание, фантастические фигуры над центральным входом словно бы действительно крошатся от старости.

— Что-то здесь не видно никаких признаков жизни…

— А в этой половине дома никто и не живет. Апартаменты хозяина находятся на южной стороне и выходят на море. Ему принадлежит и расположенный внизу пляж, и разбитые на скалах прекрасные цветники. У старого Полхоргана все сделано со значительно большим размахом, чем у нас. А когда-то все эти земли принадлежали Пендоррикам. Старик купил их у моего деда.

— Да, вид отсюда действительно прекрасный. И нельзя не заметить, что в него вложено немало средств и труда.

— Немудрено, ведь большую часть времени обитатель этого дома проводит, сидя у окна.