Едва весть была получена, как подполковник приказал немедленно известить бойцов бригады.  Не прошло и минуты, как по позициям разнесся радостный гул:   Помощь идет! Скоро наши будут. Недолго осталось продержаться.

Словно подслушав эти разговоры, китайцы энергично зашевелились, выстраиваясь под громкие крики своих офицеров в некоторое подобие боевых атакующих цепей. Максимов тщетно пытался определить приблизительное количество сил противника, разглядывая в бинокль противоположный пологий берег.

  Определенно больше батальона – произнес Любимов, один из ординарцев подполковника, расположившись рядом с Максимовым у бруствера.

  Это точно – подтвердил командир и снисходительно продолжил – не дрейфь тезка, уж их то мы точно переколотим.

Сказано это было столь убедительно и авторитетно, что это сразу уменьшило напряжение от  вида огромной толпы китайских солдат, готовых с минуту на минуту броситься на штурм русских позиций.

Вовремя определив, что противник вот вот пойдет в атаку, Максимов незамедлительно отдал приказ открыть артиллерийский огонь.

  Манцев! Пусть артиллеристы огонька подбросят по восьмому реперу – приказал Максимов телефонисту – а то не ровен час, закиснут наши боги войны от сидения. 

Появление у русских полевой батареи, внесло сильное замешательство в рядах атакующих. Едва только первые снаряды упали на противоположный берег, как китайские солдаты дружно попадали или бросились врассыпную вместе со своими офицерами.

  Бегут, бегут черти узкоглазые! – радостно выкрикнул Любимов, но как оказалось, эта радость оказалась преждевременной. Всего двадцать одну минут, понадобилось китайцам, чтобы железной рукой террора навести порядок в своих рядах и, не обращая внимания на заградительный огонь батареи Лугового, все таки начать запланированную атаку. Неся большие потери от разрывов  снарядов и мин, выпущенных минометным взводом поручика Штерна, сыны поднебесной продолжали бесстрашно бежать вперед, выкрикивая длинный заунывный клич.

Когда ноги  первых атакующих рядов коснулись топкого и вязкого песка пересохшей реки, и бежать стало значительно труднее, с противоположного берега по атакующим цепям ударили станковые пулеметы. Предвидя, что новая атака противника будет гораздо массивнее, подполковник Максимов выдвинул в переднюю линию обороны шесть станковых пулеметов, которые стали для китайцев непреодолимым фактором на пути к их победе.

Как не многочисленны были штурмовые ряды воинства генерала Цзынь, как неустрашимы были его солдаты, бездушные «машины боя» выкашивали всех, кто только оказывался в радиусе их поражения. Пройдя горькую школу большой войны, подполковник Максимов с жесткостью беспристрастного учителя экзаменовал китайцев, точно так же, как это делали с ним немцы в августе четырнадцатого года.

Грамотно расставленные пулеметы, на деле продемонстрировали китайцам всю пагубность и опасность решения атаковать позиции врага с неподавленными огневыми точками. Устилая телами речной песок, пехотинцы были вынуждены отступить, так и не выйдя на рубеж броска гранаты.

  Дюже много набили!  говорил ординарец Любимов, восторженно оглядывая с холма близь лежавшую панораму с мертвыми телами. 

  Чего радуешься? – сурово одернул его Максимов – сегодня они ещё раз обязательно полезут и с ещё большей силой.