Подсознательно он думал, что его тело, являющееся восприемником энергии, станет подобно настоящему двигателю во время этого длительного перелета. Оно будет служить лучше, решил он, лучше, чем двигатели. Быстрее и мощнее.

Но для этого потребуется много лет, так как Бастер находится далеко. Саттон еще раз проверил свой план. Отделение двигателей приведет к тому, что его преследователи направятся за ними, и пройдет много времени, прежде чем они достигнут их и обнаружат ошибку.

Еще раз проверить.

Переход в другое время сделает бесполезными психометры Тревора. Они не будут действовать через время.

Нужно все проверить.

К тому времени, когда психометры будут установлены в других временах, чтобы обнаружить его, он будет уже так далеко, что даже на предельном режиме они вряд ли смогут найти его в необозримом межзвездном пространстве Галактики.

Все нужно проверить.

Если бы только это сработало. Если бы только не было какой-нибудь ошибки, какого-нибудь непредвиденного фактора.

Белка запрыгала в траве, встала на задние лапы и пристально посмотрела на него. Затем решив, что он не представляет опасности, принялась искать в траве какие-то свои сокровища.

«Надо отрешиться, — подумал Саттон, — от всего, что удерживает меня здесь. Оторваться от всего и делать свою работу. Забыть о Треворе и ревизионистах, забыть о Херкимере и андроидах. Надо написать книгу.

Тревор хочет меня купить, а андроиды мне не доверяют. А Морган, если у него только будет возможность, убьет меня.

Андроиды мне не доверяют.

«Это глупо, — сказал он себе, — это по-детски».

И все же они ему не доверяли.

«Ты человек, — говорила ему Ева. — Это твой народ. Ты принадлежишь к человеческой расе».

Он тряхнул головой, загнанный в тупик сложившейся ситуацией. Лишь одна вещь ясно проступала во всем этом. Одна вещь, которую он должен сделать. Одно обстоятельство, которое должно быть выполнено. Тогда все остальное не будет иметь никакого значения.

Есть нечто, что называется Судьбой.

Знание этой Судьбы было ниспослано ему не как человеческому существу, не как члену человеческой расы, но как инструменту, который должен передать это знание всем. Всем видам разумной жизни.

«Я должен написать книгу, чтобы выполнить это. Я должен сделать так, чтобы книга стала ясной, а главное, такой честной, какой только может быть.

Когда я сделаю это, то освобожусь от своих обязанностей и обязательств».

Позади скамейки послышались голоса и шаги. Саттон обернулся.

— Мистер Саттон, не так ли? — спросил человек.

Саттон кивнул.

— Садитесь, Тревор, — сказал он. — Я ждал вас.

47

— Вы недолго оставались со своими друзьями, — проговорил Тревор.

Саттон покачал головой.

— У нас возник спор.

— Это имело отношение к вопросу о Колыбели?

— Можно сказать, что и так, — подтвердил Саттон. — Но причина гораздо глубже. Это фундаментальная предвзятость, которая гнездится в отношениях между андроидами и людьми.

— Херкимер убил андроида, который принес ему известие о Лоне? — спросил Тревор.

— Он думал, что его послали вы. Он понял, что тот только изображал андроида. Вот почему он убил его.

Тревор лицемерно поджал губы.

— Это плохо, — произнес он, — очень плохо. Скажите, как он узнал… Как сумел распознать обман?

— Этого, — сказал Саттон, — я вам не скажу.

Тревор попытался изобразить невозмутимость:

— Главное, что это не сработало.