Шэз скачала все, что только смогла найти, и провела остаток вечера за чтением. Это занятие, задуманное как учебное задание с целью выяснить, от чего все‑таки бежал Тони Хилл, едва не довело ее до обморока.

Факты везде излагались одни и те.же. Обнаженные тела четырех мужчин были оставлены в Бредфилде в местах встреч гомосексуалистов. Прежде чем убить, жертв мучили с невиданной жестокостью. После смерти у них были отрезаны половые органы, а сами тела тщательно вымыты и брошены как ненужный хлам.

Последней надеждой следствия стал Тони, приглашенный в качестве консультанта для работы с инспектором Кэрол Джордан, результатом чего должен был стать психологический портрет. Они уже подобрались вплотную к своей цели, когда охотник неожиданно превратился в дичь. Убийце для человеческого жертвоприношения понадобился Тони. Пойманный и связанный, он едва не стал жертвой номер пять. Убийца уже начал его пытать, причиняя невыносимую боль. На краю гибели его спасли не подоспевшие вовремя полицейские, а собственное мастерство, отточенное за годы работы с преступниками‑психопатами. Но, для того чтобы остаться в живых, ему пришлось убить своего похитителя.

Пока Шэз читала, ее сердце наполнялось страхом, а на глазах выступили слезы. Ей, всегда страдавшей от чересчур живого воображения, которым одарила ее природа, ничего не стоило воссоздать картину того ада, через который прошел Тони. Она чувствовала, как погружается в кошмар мучительной развязки, во время которой убийца и жертва необратимо поменялись ролями. Чудовищный сценарий заставил ее содрогаться от ужаса,

Как только он мог, пережив такое, вернуться к жизни, поражалась она. Как он спит по ночам? Как может закрыть глаза без того, чтобы на него нахлынули образы, которых сознание большинства людей не способно ни породить, ни вынести? Неудивительно, что он не желает обратиться к собственному прошлому, чтобы обучать их и вести в будущее. Странно, что он вообще соглашается заниматься ремеслом, наверняка приведшим его на грань безумия.

А как бы она сама с этим справилась, окажись она на его месте? Шэз обхватила голову руками и впервые с тех пор, как услышала об особом подразделении, спросила себя, не совершила ли она ужасной ошибки.

Бетси смешала для журналистки коктейль. Побольше джина, поменьше тоника, сок четвертинки лимона, чтобы кислый вкус нейтрализовал маслянистую сладость джина и скрыл его крепость. Одной из причин, почему репутация Мики до сих пор оставалась незапятнанной скандалами, было настойчивое требование Бетси не доверять никому, кроме их троицы посвященных. Сьюзи Джозеф могла сколько угодно излучать обаяние и таять в улыбках, наполняя просторную комнату своим хрустальным смехом и ароматом ментоловых сигарет, она все равно оставалась журналисткой. Пусть она представляла один из самых лояльных и подхалимских иллюстрированных журналов, Бетси понимала, что среди ее дружков‑забулдыг всегда найдутся грязные писаки, готовые на все, лишь бы разжиться хорошей порцией слухов. Поэтому для Сьюзи сегодня не будут жалеть выпивки. Когда подойдет время обеда и они вместе с Джеко и Мики усядутся за стол, остроту ее зрения ослабит алкоголь.

Бетси присела на подлокотник дивана, в мягких подушках которого утопала дистрофически худая журналистка. Отсюда за ней было удобно наблюдать, в то время как Сьюзи, чтобы поймать Бетси в поле зрения, пришлось бы откровенно и совершенно недвусмысленно поменять позу. Такая дислокация давала Бетси еще одно преимущество. В случае чего она могла незаметно послать Мики предостережение.

– Какая чудесная комната, – не умолкала Сьюзи, – столько воздуха, света.