Вдоль берегов Темзы стояли люди, ошарашенные, бледные, и не сводили глаз с пожара. Эти сумасшедшие были так потрясены, что забыли обо всем на свете. Пламя было видно издалека, и Джон надеялся, что оно отвлечет многих безумцев от желания убивать себя и других. Он старался объезжать утопленников, но время от времени катер задевал их покачивающиеся на воде, распухшие тела.

У Вестминстера туман немного сгустился. Джон вышел на берег и направился в подземное укрытие. Люди, охранявшие убежище, увидели на экранах приближающегося Холмена, но сначала из‑за подпаленных волос, почерневшего, покрытого синяками лица и разодранной, окровавленной одежды не узнали его. Когда же Джон забарабанил по гладкой бетонной стене, охрана сразу догадалась, кто он такой, и тяжелая дверь была немедленно открыта.

Джон рассказал обо всем случившемся: о скитаниях по Лондону, о смерти Мейсона, о блокировании тоннеля, о том, что с микоплазмой покончено навсегда и как при этом был разрушен газоперерабатывающий завод. Холмена засыпали вопросами, и он, несмотря на усталость, отвечал как можно подробнее. После того как с поздравлениями и похвалами было покончено, Джон заметил, что благодарить нужно только профессора Рикера и капитана Питерса, ведь лишь их совместными усилиями удалось уничтожить опасность.

Дженет Холстед бегло осмотрела Холмена, но прежде покрыла многочисленными поцелуями его чумазое лицо. Оказалось, что с Джоном все в порядке, хотя порезы и ожоги на руках потребуют особого внимания, а огромный синяк на щеке, полученный во время автокатастрофы, будет еще долго болеть. Дженет уговаривала Холмена отдохнуть, утверждая, что он с ног валится от усталости, но Джон отказался, объяснив, что ему нужно сделать еще кое‑что, прежде чем в Лондоне начнут распылять усыпляющий газ. Ему необходимо увидеть Кейси.

Джон попросил чего‑нибудь тонизирующего, и, видя, что он все равно не останется, Дженет согласилась, хотя и предупредила, что не знает, как долго будет действовать лекарство. Холмен заверил ее, что успеет в срок приехать к Кейси, после чего сразу же ляжет спать, а тем временем в городе начнут распылять газ. Джон безуспешно пытался дозвониться из укрытия к себе домой, вероятно, телефонная связь была окончательно нарушена. Обеспокоенный, настроенный весьма решительно, Холмен покинул убежище. Его заверили, что сначала газ будут распылять на юго‑западе и северо‑востоке, а сектор, где расположен дом Холмена, оставят напоследок. Джону разрешили воспользоваться автомобилем, но, к сожалению, не смогли дать сопровождающего. Это было бы слишком рискованно: в тумане все еще гнездилась болезнь, а костюмы были недостаточно надежны. К тому же нужен еще доброволец, чтобы привезти ящик с микоплазмой, но в этом случае риск оправдан.

Миссис Холстед помогла Джону привести себя в порядок. Холмен одолжил кожаную куртку, чтобы прикрыть кобуру с револьвером, и выехал из подземного убежища, чувствуя, как его утомленное тело оживает под действием лекарства.

Джон, еле переставляя ноги, поднимался по лестнице. Действие лекарства закончилось, да и путь домой сильно утомил Холмена. Джон был почти уверен, что после того, как микоплазма будет поймана, все сразу же станет по‑прежнему, но бактерии оставили за собой ужасный след. Не было конца жутким и отвратительным происшествиям, а теперь огромное количество людей объединилось в марширующую толпу и шло к реке! Нужно немедленно действовать, чтобы не повторилась борнмутская трагедия. С помощью радиопередатчика Джон сообщил в центр о происходящем, и ему ответили, что тотчас же начнут распылять газ вдоль берегов Темзы, после чего возьмутся за другие районы Лондона.