Гуго и Зорро вышли сюда раньше него и теперь ходили, озираясь, среди низких могилок и крестов.

— Видел его? — крикнул Володе Гуго.

— Нет.

— Значит, он здесь. Прячется за какой-нибудь могилой.

Гуго направился к забору. Зорро шёл слева от него. Володе пришлось двинуться за ними, хотя искать странного бродягу ему нисколько не хотелось.

Гуго прошёл вдоль забора и направился назад, стараясь охватить новый участок территории.

— Здесь он, никуда не мог деться… — слышал Володя его бормотанье.

— Да на хрен он нам нужен, — подал голос Зорро. — Пошли назад!

Володя согласился с ним всем сердцем. Зорро высказал то, что он и сам страстно желал, но не решался сказать.

Гуго ходил ещё целую минуту, пока луну не накрыло облако. Только тогда главный гот вынужден был повернуть.

— Ладно, пошли. Чёрт с ним.

Луна снова очистилась, бледный свет хлынул на могилы, и Володя остановился в изумлении: с фотографии на скромном цементном надгробии на него смотрело лицо того самого бродяги, которого они сейчас искали! Володя видел его несколько секунд и разглядел не слишком хорошо, но он почему-то был абсолютно уверен, что на фотографии был тот самый человек. То же тёмное лицо, запавшие глаза, перебитый нос. Он не мог ошибиться!

Прежде чем со всех ног припуститься к готам, он успел прочитать, что здесь похоронен некий Николай Акимович Евсеев.

Володя стремглав догнал Гуго с Зорро и даже немного их опередил. Он никак не мог отдышаться. Сердце билось как паровой молот.

— Ты, я смотрю, перессал, — ухмыляясь, сказал Зорро. — Никогда, что ль, раньше не был ночью на кладбище?

— Я не боюсь, — Володя с деланным равнодушием пожал плечами, но голос его предательски дрожал.

Хорошо ещё, что луна в эти минуты скрывалась за облаками и готы не видели его перепуганного лица!

Пройдя сквозь заросли, они заметили языки костра.

— Огонь нам здесь ни к чему, — недовольно процедил Гуго.

— Ты же сам сказал, что сторож дрыхнет, — отозвался Зорро.

— Да мало ли какие бомжары ещё шляются здесь, — ответил главный гот.

Роман с Михаилом уже окопали плиту со всех сторон и подцепили её крючьями.

— Ну, где вы там бегаете? — крикнул Роман, увидев подходившую троицу. — Давайте быстрей сюда, нужна тягловая сила!

— О кей, впрягаемся, — и Гуго первым взялся за конец троса.

Луна скрылась, кажется, надолго. Туча на неё наползла огромная и непроницаемо-чёрная. Плиту и суетившихся возле неё людей освещало лишь слабое пламя костра, возле которого с безучастным видом сидела Фрейя.

— Пусть двое с той стороны подденут плиту ломами, — распоряжался Михаил, — а мы будем тянуть отсюда. Вова, ты, давай, тоже берись. Если поднапряжёмся, то своротим быстро.

— Должны своротить, — сказал Гуго.

Видно было, что он волнуется. Угол его рта нервически дёргался.

— В книге написано, что плита, благодаря этому знаку, — он похлопал рукой по кругу с перекрестьем, — потеряла половину своего веса.

Роман с Михаилом пропустили его слова мимо ушей.

— Взялись! — крикнул Михаил.