– Еще одна тварь, директор, – пробормотал он себе под нос, вытирая со лба тряпкой холодный пот.

– Что там? – Лучев почувствовал, как короткие волосы в который раз встают дыбом у него на загривке. – Что‑то случилось внизу?

– Да, там, внизу, в одной из запечатанных шахт, что остались от основного комплекса, – ответил Сальный. – Я проверял “червоточины”. Странно, но уровень радиации снизился до фонового; там теперь не опасно. Я снял пломбу и... и попал на уровень, где проводились ремонтные работы на реакторе. Там, естественно, я обнаружил застывшую магмассу...

– А! – Лучев сразу понял, что произошло. Во всяком случае, так ему показалось. – Там были тела!

– Да, тела, – закивал Сальный. – Останки. Обгоревшие, изуродованные. Частично погруженные в магмассу, частично торчащие из нее, словно мумии, завернутые в скальную породу и пластмассу. О Боже, мне казалось, что я слышу их слабые крики, даже теперь, через столько лет после катастрофы.

Лучев хорошо представлял себе это. Когда в Печорске произошла ужасная трагедия, он уже был здесь одним из ученых; шрамы остались не только на его пергаментном черепе, но и в его памяти. Он вздрогнул.

– Хорошо, что ты оттуда ушел. Потом надо будет послать группу убрать все это, а, сейчас...

– Я... я перешагнул через что‑то. – Сальный был все еще в шоке, все еще говорил словно сам с собой. – Что‑то рассыпалось под моими ногами в пыль, когда я наступил на него... Я споткнулся и ударился о какой‑то пузырь, и он тут же лопнул!

Молодой майор взял Лучева за локоть, но на этот раз очень осторожно.

– Он сказал что‑то про пузырь?

Директор посмотрел на него.

– Вам интересно? – И, не дождавшись ответа, зловеще добавил: – Тогда вы сами должны увидеть все это.

Он подозвал солдата и послал его с поручением. Пока они ожидали, Лучев спросил майора:

– Можно ли достать пару бирок с надписью “радиация”? – Потом он обратился к Сальному: – Феликс, я хочу чтобы вы сели вон там, в кресло. – И напоследок другому солдату: – Эй, ты, иди и принеси ему кружку горячего чая. И быстро!

Лучев и майор прикрепили бирки к своей одежде; первый солдат вернулся с парой кислородных масок. Перекинув маски через плечо, они пролезли через стальной люк в нижнюю часть камеры. Там, внизу, им светили Врата, подвешенные в воздухе, парящие в самом центре пещеры.

Спустившись по стальной лестнице, Лучев осторожно зашагал между раскрытыми устьями круглых каналов в скальной породе пола. Это были “червоточины”; каналы, по которым шла энергия, каналы, выеденные в твердом граните в первые же секунды Печорской катастрофы, когда изначально жесткая материя стала как жидкое тесто.

– Смотрите под ноги, – сказал Лучев молодому офицеру. – И обходите “червоточины”, на которых пломбы нетронуты. Они еще “горячие”. Конечно, вы должны знать обо всем этом, не так ли?

Он зашагал по совершенно гладкому холодному каменному полу, по покрытым рубчатой резиной (чтобы не поскользнуться) вырубленным в скале ступеням.

Скоро им пришлось воспользоваться железными скобами, вбитыми в наклонный “пол”, который постепенно изгибался кверху и, наконец, стал вертикальным; Лучев добрался до дыры диаметром в три фута. Люк был открыт. Он пролез в него и сразу же догадался, что это тот самый, в котором работал Сальный. В подтверждение этого он увидел карманный фонарь с нацарапанным на пластиковом покрытии именем инженера‑ремонтника, оставленный в отверстии “червоточины”.

Лучев подобрал фонарь и посветил вперед.

– Вам все еще интересно? – Его почти сардоническая реплика относилась к майору, который полз за ним на четвереньках.