Восторг Шайтиса все рос.

– Ты взял кровь больших рыб в холодном океане? – Я назвал их рыбами, но на самом деле это млекопитающие. – Шайтан по своему обыкновению пожал плечами. – Они теплокровные, эти гиганты, и выкармливают свое потомство молоком. Вскоре после того, как я появился здесь, я увидел целый детский сад молодняка, они пускали фонтаны у берегов океана, поэтому мой первый зверь с костяным рылом был сконструирован для охоты на них. Это была хорошая конструкция, и я не менял ее на протяжении нескольких столетий. Несомненно, ты видел рудиментарные жабры и плавники и прочие аномалии у охраняющих вулкан созданий, и у моего сверлильщика – тоже.

Шайтис все это отметил про себя. Примечать все вокруг было давней его привычкой...

Однажды, задумавшись о поражающем воображении возрасте своего новоявленного учителя, Шайтис высказал предположение:

– Ведь ты был здесь – в этом мире, на Темной и Светлой сторонах главным образом – в этих мерзлых пустынях, – почти с самого Начала!

Даже произнося эти слова, он понимал, насколько наивными они должны казаться и насколько он потрясен этим, что и подтвердило мерзкое хихиканье его предка.

– Начало? О нет, я ясно осознаю, что мир в миллион раз старше меня. Или ты имеешь в виду начало Вамфири? В таком случае я вынужден согласиться, потому что я – самый первый.

– В самом деле? – И снова Шайтис не сумел скрыть своего восторга. Трудно было оставаться непроницаемым перед лицом такого откровения. Конечно, в легендах говорилось о том, что первым вампиром был Шайтан Падший, но, как известно каждому дураку, легенды – это просто байки: ложь или, в лучшем случае, преувеличение. – Ты первый? Отец всех нас?

– Да, я первый Вамфир, – наконец ответил Шайтан после долгого молчания. – Но не... отец всех остальных, так ты, кажется, сказал? Нет, не отец. О, я принял участие в этом, будь уверен, потому что я был молод и пылок. Тогда я был просто человеком. Меня низвергли сюда, в этот мир, и здесь мой вампир вошел в меня... он выполз из... из болот... – Тут Шайтан остановился, его слова повисли в многозначительном молчании.

– Из вампирских болот? – Спросил с нажимом Шайтис: – К западу от Темной стороны лежат большие болота, и к востоку тоже, согласно легенде. Я слышал о них, но никогда не видел. Не об этих ли болотах ты говоришь?

Шайтан все еще находился в грезах и как бы отсутствовал. Но тем не менее кивнул.

– Да, именно те болота. Я пал на землю на западе.

Шайтис еще раньше слышал от него это выражение “пал на землю”.

– Я ничего не понимаю. – Сказал он, нахмурившись и помотав головой: – Как может человек упасть на землю? Ты хочешь сказать с небес? Или из лона твоей матери? Но не зовут ли тебя Нерожденный? Откуда ты упал и как?

* * *

– Ты – вонючка, – отрезал Шайтан, – и твои вопросы – сплошное невежество! Хорошо, я отвечу как смогу. Сперва запомни вот что: моя память началась с болот, но тогда она была слабая и неполная. До болот я... я не знаю. Но когда я явился в этот мир, нагой, меня переполняли большая боль и большая гордость. Я уверен, что меня сослали в это место, вышвырнули, подобно тому, как Вамфири сослали меня потом в Ледники. Вамфири сослали меня потому, что я мог бы обрести Власть. Тогда, наверное, я тоже пытался взять Власть в том месте, откуда меня изгнали и низвергли на эту землю. Это для меня остается тайной. Но этот мир я знаю: в сравнении с тем, другим миром, этот мир – просто ад!

– Кто‑то сослал тебя в наказание, обрек на жизнь в аду?

– Или в мире, который мог стать адом по моей вине. Это вопрос воли: нечто может произойти, если я пожелаю или позволю этому случиться.