Трифин хотел дать обер-камергеру «леща». Да я успел перехватить руку. Мне показалось, что тумаки помешают исповеди.

- Я впустил их. Да, впустил... Я подготовил указы, я поставил печати, я раздобыл несколько комплектов одежды, я помог обойти охрану, - тихо говорил Муадан. – Я укрыл их там, где никто не смог найти... Я достал в биб-ли-о-те-ке старые чертежи королевского дворца и передал им… Я дал конюхам секхи, а они лишь кланялись и благодарили, когда я уходил… Да, я помог им. Я расплатился за унижение…

- Мразь! – в этот раз руку принца Трифина остановить не удалось. И удар по затылку получился впечатляющим – тучный Муадан упал с топчана и калачиком свернулся на полу.

- Держите себя в руках, Ваше Высочество! – торопливо зашептал я. А затем склонился над лежащим телом. – Кому «им»? Кого «их»? Кто это такие? Откуда пришли?

- Не знаю я, - шмыгнул носом Муадан. – Ненашинские. При деньгах. При знаниях.

- Кто заказчик знаешь?.. Тьфу! Кто стоит во главе всего? Кто принял решение? Кто главный?

- Я не знаю, аниран. Правда не знаю. Меня разыскали, мне предложили деньги. Мне пообещали, что я смогу за всё расплатиться… Но поверь, аниран, - Муадан вцепился в мою левую ладонь, но я брезгливо стряхнул его руки. – Если бы я знал, что они так поступят с Её Величеством. С бедным Терезином. С… с маленьким чудом. Я бы никогда не стал. Я хотел лишь наказать тебя. Наказать короля. За жизни, которые по моей вине они отобрали, но которые не должны были быть отобранными, я корю себя каждый день. Я просто не мог больше так жить…

Поверить в крайние слова было сложно, конечно. Но я поверил. Не только страх его гнал из столицы. Его гнала и совесть. Он понял, что натворил. Понял, к чему оказался причастен. И хотел сбежать не только отсюда, но и от себя.

- Дай мне ещё что-нибудь, Муадан, - я сильно сбавил тон, переходя в режим «хорошего полицейского». – Любую полезную информацию. Кто заказал короля? Кто стоит во главе?

- Я не знаю. Один с повреждённой скулой был у них за главного. Он получал указания сиреем. Золота у них было в достатке. Золотые драмы. Наши. Много. И большую часть они сразу отдали мне. Призвали к храбрости и уверенности в правильности поступка… Я лишь хотел наказать короля. Только его.

- Говор! – выкрикнул за моей спиной Фелимид. – Ты разговаривал с ними. Слышал, как они говорили. Что за говор у них был? Насколько дивный?

- Очень, - пролепетал Муадан. – Я едва понимал, что они говорят друг другу. Только главный говорил как мы.

- И такого говора ты никогда не слышал ранее?

- Никогда, - быстро замотал головой обер-камергер. – Наверное, южане на услужении у кого-то.

- У кого!?

- Не знаю.

Жирные обнажённые плечи затряслись. А их обладатель опять пустил сопли и попытался закрыться, опасаясь удара от раздражённого Фелимида.

Но бить его уже было бесполезно. Думаю, даже если я прижгу его крошечные яйца, результата не будет. Он реально не знает, кто стоит на вершине пищевой цепочки. Он лишь исполнитель. Пешка, которую просто двигали по совсем не шахматной доске.

Но, возможно, удастся надавить на фигуру посолиднее. Судя по тому, что я услышал, существует посредник. Это – Рауф Бумедьен, посол Эзарии. Именно через него кто-то выяснил, как обстоят дела при дворе. Выяснил, что Муадан зол на короля и ненавидит анирана. И будет готов чем-то навредить, если к правильной мотивации прибавится определённая сумма.

Значит, энергетические клинки пока не пришла пора зачехлить. Ими, если придётся, я срежу скальп со лицемерного посла.

- Ты веришь ему, аниран? – стоявший рядом принц Трифин тяжко вздохнул.