Что же было не так?

Илена хорошо знала своего возлюбленного: его решимость, ум, стремление помочь другим людям; его запах, вкус его кожи; расположение позвонков, ямочку, которая появлялась на щеке, когда он улыбался…

Но не правда ли, в человеке, которого мы любим, всегда найдется нечто неизведанное, сокрытое от всех? Возможно, эта тайна и поддерживает в нас любовь…

Как бы там ни было, в одном Илена была уверена на сто процентов: мужчина ее мечты и отец ее будущих детей — это он, и никто другой.

И либо у них будет ребенок, либо она так никогда и не станет матерью.

* * *

Сан-Франциско

1976 год

Элиот ехал домой на своем «жуке», пребывая в мрачном расположении духа. На этот раз никаких превышений скорости.

Он боролся за жизнь и проиграл. Элиот не был Богом. Он был всего лишь ничтожным врачом.

Ночь плавно опускалась на город. Фонари и фары машин переплетались в причудливом световом шоу. Уставший, раздраженный, Элиот прокручивал в голове события последних двух дней: размолвка с Иленой, странная встреча в аэропорту, Анабель, которую он не смог спасти.

Почему у него то и дело возникает ощущение, что жизнь ускользает из рук, что он не властен над судьбой?

Задумавшись, Элиот слишком поздно сбросил скорость на пересечении улиц Филмор и Юнион-стрит. Машину повело к тротуару, и доктор почувствовал, что машина ударилась обо что-то.

Шина лопнула?

Элиот выключил двигатель и вышел. Проверил шины и бампер.

Ничего.

Купер собрался ехать дальше, как вдруг услышал жалобный стон, раздававшийся с противоположного тротуара. Он посмотрел в ту сторону и увидел щенка, которого откинуло ударом на другую сторону дороги.

«Этого еще не хватало…» — вздохнул Элиот.

Он пересек дорогу. Перед ним на боку лежал палевый лабрадор, его правая передняя лапа была неестественно изогнута.

— Ну, вставай. Давай, поднимайся, — сказал Элиот собаке, в надежде, что он не сильно ее задел.

Но та никак не прореагировала на его слова.

— Пошевеливайся, — вышел он из себя и дал лабрадору легкого пинка.

Но животное только жалобно тявкнуло, и в этом звуке сквозила мучительная боль. Окровавленная лапа мешала собаке двинуться с места. Элиота это не слишком смягчило: он никогда не проявлял особой любви к животным. Он занимался людьми: мужчинами, женщинами, детьми, стариками — своими пациентами. Но животные…

Элиот пожал плечами и повернулся спиной к лабрадору. Он не собирался больше терять время из-за этого пса.

Доктор снова сел в машину и повернул ключ зажигания.

Конечно же Илена на его месте не стала бы удирать, словно воровка, испугавшись того, что натворила. Она бы вылечила собаку, а потом разыскала хозяина.

Илена…

Доктор явственно услышал ее шепот, словно женщина сидела рядом с ним, на пассажирском сиденье: «Тот, кто не испытывает любви к животным, не любит и людей».

«Глупости!» — подумал Элиот, встряхивая головой. Но, проехав двадцать метров, все же затормозил и нехотя вернулся к собаке.

Даже на расстоянии четырех тысяч километров эта женщина могла делать с ним все, что угодно!

— Не волнуйся, старина, — сказал доктор, устраивая щенка на заднем сиденье. — Мы тебя вылечим.

* * *

Наконец он добрался до приморского курортного комплекса. Архитектура домов, стоявших вдоль побережья, изобиловала элементами разных стилей и традиций. Здания, украшенные старинными башенками, соседствовали с современными резиденциями из стекла и стали, асимметрия которых явно была данью сегодняшней моде.

Стояла ночь, и дул сильный ветер. На берегу моря странный человек, похожий на хиппи, запускал воздушного змея, украшенного огоньками.