Врач припарковался у входа и осторожно вытащил собаку из машины. Со своей живой ношей он направился к симпатичному домику в средиземноморском стиле.

Повернув ключ, Элиот вошел в дом, который купил на деньги, доставшиеся ему в наследство. Здание имело довольно оригинальный вид. Построенное пятьдесят лет назад, оно было полностью отреставрировано архитектором Джоном Лаутнером, специалистом в области футуристических строений, который черпал идеи из произведений научной фантастики.

Элиот нажал на включатель, и дом залил синеватый свет, похожий на отражение волн.

Затем доктор устроил лабрадора на диване, взял медицинский чемоданчик и осмотрел животное. Кроме открытой раны на лапе, он обнаружил у собаки несколько ушибов. Как ни странно, на ней не было ошейника, и она смотрела на Элиота очень недоверчиво.

— Слушай, растакуэр,[1] я тебе не нравлюсь, и это, прошу заметить, взаимно. Но я тебе вообще-то нужен, и потому лучше сиди тихо, если хочешь, чтобы тебя вылечили…

После этого доктор продезинфицировал рану и сделал перевязку.

— Ну вот, сегодня переночуешь у меня в доме, а завтра чтоб духу твоего здесь не было, — посоветовал он собаке, отходя от дивана.

Элиот пересек гостиную, библиотеку и оказался на кухне. Все три помещения выходили во внутренний сад, где гордо возвышался, освещаемый фонарями, желтый кедр, привезенный с Аляски.

Элиот достал из холодильника начатую бутылку белого вина, налил себе бокал и поднялся наверх. На втором этаже, за двойными стеклами окон, крыша плавно переходила в террасу, так что создавалось впечатление, будто здесь построили мостик, ведущий в море.

С бокалом в руке Элиот устроился в кресле из ивовых прутьев и подставил лицо ветру.

Вдруг перед глазами у него промелькнуло лицо Анабель Романо.

«Паршивый день», — подумал он, закрывая глаза.

В эту минуту он даже не догадывался, что день еще не закончился и самое важное ждет его впереди…

4

И храни всегда свои сны… Никогда не знаешь, в какие дни они могут пригодиться.

Карлос Руис Сафон

Сан-Франциско

Сентябрь 2006 года

Элиоту 60 лет

Ночь уже давно опустилась на город, когда Элиот приехал в приморский курортный комплекс. Припарковал машину на дорожке и вошел в симпатичный домик средиземноморского типа, в котором жил уже тридцать лет. Датчик движения тут же прореагировал на его появление, и зажегся внутренний свет: голубоватое сияние, из-за которого дом казался заполненным прозрачными волнами океана.

Врач прошел через библиотеку и оказался на кухне. С тех пор как дочь Элиота переехала в Нью-Йорк, дом опустел. Растакуэр, старый лабрадор, умер двенадцать лет назад, и с того времени в доме не было других животных. Элиот достал из холодильника бутылку белого вина и налил бокал. Из-за боли в пояснице с трудом поднялся по металлической лестнице, ведущей на второй этаж. Ненадолго зашел в спальню и открыл ящик ночного столика, чтобы взять пузырек с пилюлями, о которых так и не переставал думать весь день.

Затем по террасе вышел в сад полюбоваться прекрасным видом на порт и бухту.

Элиот с удовольствием прислушался к знакомым пронзительным крикам, доносившимся из «волнового органа» — странной конструкции, расположенной на самом краю дамбы и ритмично издававшей звуки в такт набегающим волнам, которые попадали в ее трубы.

«Такое может быть только в Сан-Франциско», — подумал доктор, удобно устраиваясь в старом кресле из ивовых прутьев.

Ветер, дунувший в лицо, заставил его вздрогнуть. Вновь, как и сегодня утром, Элиот посмотрел на пузырек с девятью пилюлями, и в глазах его отразились интерес и недоверие.

Он понятия не имел, из чего состояли эти таблетки, но его мучило непреодолимое желание повторить вчерашний опыт.