|
Соблюдая ритуал, чокнулись за здоровье императора, затем молча выпили портвейн и закусили имбирными бисквитами, такими воздушными, что путешественнице они показались самыми вкусными в мире. После чего Сюркуф придвинул стул, сел на него верхом и посмотрел на гостью с ободряющей улыбкой. - Я спросил, каким добрым ветром вас принесло, но, увидев выражение вашего лица, я сразу подумал, что это был шквал! Так? - Скажите: ураган - и вы будете недалеки от истины! До такой степени, что я упрекаю себя за то, что приехала сюда. Теперь я боюсь вызвать у вас затруднения и заставить вас плохо думать обо мне! - О, это невозможно! Какой бы ни была причина, которая привела вас, я тут же говорю, что вы сделали правильно!.. Возможно, вы слишком деликатны, чтобы сказать в лицо, что вы нуждаетесь во мне, но я не найду ничего зазорного в напоминании, что я обязан вам жизнью!.. Так что говорите, Марианна! Вы прекрасно знаете, что можете просить меня обо всем! - Даже, л помочь мне организовать бегство заключенного с Брестской каторги? Несмотря на свойственное ему самообладание, он сделал резкое движение назад, выдавшее его волнение, и молодая женщина ощутила, как забилось ее сердце. Он повторил, растягивая слова: - С Брестской каторги? У вас есть знакомый среди этого сброда? - Еще нет. Человек, которого я хочу спасти, находится на пути к каторге, в обозе из Бисетра. Его осудили за преступление, которое он не совершал. Он был даже приговорен к смерти, но император помиловал его, ибо был уверен в его непричастности к убийству.., и может быть, потому, что дело шло об иностранце! Это тяжелая история, запутанная! Мне необходимо объяснить вам... Она в замешательстве заколебалась. Усталость и волнение сказали свое веское слово, и она даже не смела больше смотреть Сюркуфу в лицо. Но он решительным жестом остановил ее и переспросил: - Минутку! Иностранец? А национальность? - Американец! Он тоже моряк. Кулак корсара обрушился на спинку стула. - Язон Бофор! Тысяча чертей! Почему вы сразу не сказали! - Вы его знаете? Он так резко встал, что стул упал на пол, но он не подумал поднять его. - Я обязан знать всех капитанов и все корабли, достойные этого названия, обоих полушарий? Бофор хороший моряк и мужественный человек! Его процесс стал позором для французского правосудия! Я написал, кстати, письмо императору по этому поводу! - Вы? - воскликнула Марианна, чувствуя, что у нее перехватило горло. - И.., что же он вам ответил? - Не вмешиваться в то, что меня не касается! Или что-то в этом роде... Вы же знаете, что он не стесняется в выражениях! Но откуда вы знаете этого молодца? Я считал, что вы.., гм.., в достаточно хороших отношениях с его величеством? До такой степени, что даже хотел одно время написать вам, чтобы попросить вмешаться, но дело с фальшивыми банкнотами заставило меня дать задний ход из боязни поставить вас в неловкое положение! Однако именно вы приходите просить меня помочь бежать Бофору, вы... - ..возлюбленная Наполеона! - печально закончила Марианна. - Многое изменилось после нашей последней встречи, друг мой, и я больше не в милости у него. - А если вы мне все расскажете? - предложил Сюркуф, поднимая и ставя на ножки стул, прежде чем нагнуться к своему погребцу. - Я обожаю всякие истории, как и подобает истинному бретонцу, каковым я являюсь. Ободренная вторым бокалом благородного вина и новой порцией бисквитов, Марианна начала немного сбивчивый рассказ о своих взаимоотношениях с Язоном и императором. |
