Сердце Роуз билось так сильно, что она не могла даже думать, а о том, чтобы пошевелиться, и речи быть не могло. Джефф медленно склонил голову, и она поняла, что он собирается ее поцеловать. В его глазах горел вызов, воспламенявший ее кровь, его взгляд порождал желание, которое Роуз была не в силах подавить, пробуждал воспоминания о том, как им было хорошо вместе.

Джефф медленно накрыл ее рот своим. Его теплые губы обольстительно терлись о ее губы, дразнили, язык не принуждал к ответу, но мягко убеждал, искушая обещаниями наслаждения.

Неужели это возможно? Даже сейчас, когда столько всего дурного сказано? Роуз больше не знала, что хорошо, а что плохо. Ее губы жаждали более глубокого, настоящего поцелуя. Она не принимала никаких решений, губы сами приоткрылись, приглашая Джеффа продолжать.

И в тот же миг поток ощущений захватил Роуз целиком, от макушки до кончиков пальцев на ногах, каждая клеточка в ее теле ожила и затрепетала в предвкушении еще большего наслаждения. Поцелуй Джеффа был властным и таким страстным, что противиться ему не было никакой возможности, да Роуз такое и в голову не приходило. У нее вообще не осталось ни одной мысли, только неистовое стремление давать и брать так же, как давал и брал Джефф.

Она обхватила его голову руками, приближая ее к себе. Джефф опустил руки, обнял Роуз за талию и прижал ее тело к своему. Она почувствовала красноречивый признак его возбуждения. Тело не обманывало, желание не было ложью, Роуз его чувствовала, ощущала его вкус и упивалась им.

Рука Джеффа нырнула под ее рубашку, скользнула вверх по спине и расстегнула застежку бюстгальтера. Щелчок застежки подействовал на Роуз, как звонок сигнализации. Туман, окутавший ее сознание, рассеялся, в мозгу забился тревожный вопрос: правильно ли она поступает? Не напрасно ли подчиняется слепому стремлению к сексуальной разрядке?

Ее груди жаждали ласк Джеффа. Роуз обостренно ощущала, как его рука скользнула вперед и, отодвинув чашечку бюстгальтера, обхватила нежный холмик. Пальцы Джеффа нежно мяли плоть, большой палец поглаживал сосок, ставший твердым и невероятно чувствительным. От остроты пронзивших ее ощущений Роуз невольно застонала. Сомнений не осталось, она не хотела, чтобы Джефф останавливался, и не желала ни о чем думать.

Оставив ее грудь, Джефф опустил руку к поясу ее джинсов, нащупал язычок «молнии» и потянул вниз. Роуз вдруг осознала, что он собирается овладеть ею прямо здесь, и потрясение от этой мысли ее отрезвило. Неужели секс – единственное, что Джеффу от нее нужно? Использует ли он секс как средство, чтобы удержать ее при себе… для того, чтобы получить еще больше секса?

Внезапная боль пронзила сердце и пересилила желание. Роуз замотала головой, пытаясь прервать поцелуй, уперлась ладонями в крепкую грудь Джеффа и прохрипела:

– Нет!.. – Она отпрянула, жадно ловя ртом воздух. – Нет!

– Роуз, больше никакого обмана, ты – это ты. Ты это чувствуешь, это настоящее. Роуз, дай нам шанс, – взмолился Джефф.

Положив руки на ее бедра, он прижал Роуз к себе, давая еще раз ощутить силу его желания.

– То, что возникло между нами, не встречается на каждом шагу, это нечто особенное. Ты сама это знаешь. Я не дам тебе уйти только потому, что девять лет назад сделал то, что, как мне казалось, будет в твоих интересах.

В се интересах? Жестокий удар, который он даже не попытался смягчить добрым словом, – в ее интересах?

Это ложь!

Желание, которое он испытывает к ней сейчас – не притворство, не ложь, но Джефф пытается манипулировать ее чувствами, как манипулировал ими в понедельник ночью, да и сегодня, когда подстроил встречу с Синди. В этом смысле Джефф за девять лет не изменился, он все так же поступает по-своему, не считаясь с ее чувствами.