| — Дело в том, как его подают. Тут совсем другое...Парни сидели на пляжных креслах, на террасе, которая находилась над гаражом, где находились автомобили оставшихся в поместье гостей. С террасы открывался отличный вид на сад и небольшой домик, что находился на другом конце участка.— Понимаешь, лосось «Веллингтон» — это тот же расстегай по сути. Рыба в слоеном тесте.— Ну, не скажи. Там без риса, да и лосося не в пример больше, — покачал головой Гарри.— Но суть от этого не меняется, понимаешь? — вздохнул Степан. — Всё ведь дело в подаче. Если бы аристократы ходили просто пожрать, то они бы в блинной ели. Блины какие-нибудь с икрой.— А чем тебя подача не устроила?— Тебе когда «Веллингтон» приносят, официант должен при тебе кончики теста обрезать. Дальше надо его разрезать пополам, так, чтобы ты видел, что внутри и насколько он пропечен. А после надо положить это так, чтобы это было красиво. Композицию создать. Я когда в ресторане работал, мы одну половинку вверх срезом ставили...— «Ставили»? — хмыкнул Гарри.— Да. Именно ставили. Он у нас круглый был, толщиной с эту банку. Слоеного теста тонкая полосочка, только для хруста, а остальное — рыба, — кивнул Сидоров. — И вот ты половинку ставишь, а вторую сбоку прислоняешь. А потом сливочным соусом поливаешь.Гарри хмыкнул.— А соус лить надо так, чтобы он на край среза первого куска попадал, лужицу там образовывал, а потом стекал по краю, попадал на второй кусок и лужицей растекался перед клиентом.Гарри на последнем предложении завис, представляя себе картину.— Серьёзно? У вас так заморачивались?— Именно поэтому в наш ресторанчик в не самом хорошем районе города все аристократы ездили, — вздохнул слуга. — Я, по-честному, только там понял, что есть можно не только сытно или вкусно. Есть можно красиво.— Мда, — хмыкнул Гарри. — Слушай, а что у тебя с матерью?— Там... работала много. Очень. Спала мало. Так в принципе у всех, кто из того дерьма выбраться пытается. Здоровье на деньги меняем.— И что случилось?— Инсульт. В пятьдесят геморрагический инсульт. Лопнул сосуд в голове от давления... И всё. Я тогда только поступить успел. Сейчас лежит. Глотательный рефлекс слабый. Пить не получается. Через зонд кормлю в основном. Когда денег нет, мучаемся, обычную пищу пытаемся есть. Кое-как полужидкую пищу есть может. Трахеостома с реанимации осталась. Обрабатываю, повязки меняю.Гарри хмуро закивал головой.— Хорошо хоть, выжила.— Я тоже думал сиротой останусь. Как она.— Детдомовская?— Угу.— А отец?— Не видел.— Знакомо, — кивнул Гарри. — Я-то своего видел... но лучше бы не видел.— Мудак?— Можно и так сказать, — хмыкнул Гарри. — Там вообще тёмная история. Мать нормально так и не объяснила, как так вышло.— Понятно... О, кажется, начинается.В домике, что находился за садом, показалось пламя.— Угу, — кивнул Гарри, отхлебнул сок из бокала и достал тёмные очки.Сидоров взглянул на него, похлопал по карманам, а затем тоже нашёл темные очки.— Ну, Боря... Жги! — приподнялся Гарри.Едва показавшееся в окнах языки огня резко рванули в стороны, выбив стекла.— Слушай, я никогда не задумывался, — произнёс Степан, надевая очки. — Но так всегда? Если так маги трахаются, то... никакого постельного не напасёшься.— Нет. Так только в первый раз, — отозвался Гарри, смотря, как разгорается пожар. — И то не у всех. Только очень сильные маги, да и то... В общем, нюансов много, говорят всякое, а точно и доказано никто ничего не знает.Пожар резко рванул в стороны, охватил крышу, но тут произошёл хлопок, в небо сквозь крышу рванул огненный протуберанец, а затем под действием порывов ветра его начало закручивать.— Так, а вот это уже Катька, — хмыкнул Гарри, наблюдая, как над домом образовывается огненный смерч. |
