Альфредо Росси еще раз пробежал глазами по строчкам первого листа записки?

— Я сам презираю мужчин, которые пытаются добиться расположения женщины подобными способами, — спокойно сказал он. — Уверяю вас, я приложу все усилия для расследования этого дела.

Вивьен усмехнулась про себя. Зачем он пудрил ей мозги? Ему было известно не хуже, чем ей, что никто не скажет дурного слова в адрес сыночка исполнительного директора! Сам Росси появлялся тут лишь иногда, а управлением занимался Морган-старший. Его уважали, но боялись.

— Вы мне не верите? — серьезным тоном спросил Альфредо, опять угадав ее мысли.

— Нет, — ответила Вивьен, решив, что лгать бессмысленно. — Я думаю, вы займетесь этим вопросом, но… Понимаете, все любят мистера Моргана и ненавидят его сына. Никто не осмелится высказывать свое мнение о Питере из нежелания обидеть его отца… Он и миссис Морган боготворят свое чадо! А вы… — Она замолчала.

— Что вы хотели сказать, мисс Картрайт?

— …вы тут почти не бываете, — отбросив стеснение, договорила Вивьен.

— Понимаю… — Он прищурил свои красивые бархатные глаза. — Хорошо, я опрошу сотрудников тайно, заверив, что ни единое их слово не будет передано мистеру Моргану. Он ознакомится лишь с вашим докладом.

Ничего себе! — раздраженно подумала Вивьен. Нашел козла отпущения! Вообще-то ей не стоило продолжать изводить себя этим, ведь уже ничего нельзя было исправить.

— Да, это выход! — Она постаралась не выдать голосом иронию, но у нее ничего не получилось.

Альфредо опять прекрасно понял ее. Его губы искривились в забавной ухмылке.

— Вы меня ничуть не боитесь, мисс Картрайт, — негромко произнес он и опять присел на стол.

Это был не вопрос, а утверждение. Вивьен молча смотрела на него, вдыхая его запах, и ненавидела себя за то, что не могла избавиться от внутреннего трепета.

— Признаюсь честно, мне не часто приходиться сталкиваться с такими решительными и смелыми людьми, как вы, — задумчиво пробормотал он, глядя куда-то мимо нее, будто бы разговаривая с самим собой. — Меня окружают сотни льстецов, мисс Картрайт. Тех, кто способен разговаривать со мной откровенно, на кого я могу положиться, — единицы.

Он сделал паузу, и Вивьен подумала, что должна что-нибудь сказать, но в голову не приходило ничего подходящего, и она смолчала.

— Поначалу мне льстило то, что окружающие смотрят на меня с благоговением, даже стыдно признаться в этом, — продолжил Альфредо.

Вивьен не улавливала в его интонации, манере держаться ни капли смущения, во всем его облике сквозило лишь довольство собой и уверенность. Она и раньше встречалась с подобными людьми. Все они упивались своей властью и считали себя полубогами. Конечно, никто из них не выглядел так потрясающе, как Альфредо Росси. И уж он-то знал о своем преимуществе и, несомненно, гордился и пользовался им.

Она взглянула на него и поняла, что должна как-то отреагировать на его слова: он ждал этого.

— Не хотите же вы сказать, что теперь вам не нравится заискивание окружающих, мистер Росси?

Альфредо молчал, и Вивьен испугалась: похоже, она зашла слишком далеко в своей прямоте, хотя сейчас вовсе не собиралась обижать его.

В его глазах заиграли веселые огоньки, и он усмехнулся.

— Не стану вам лгать. Теперь мне тоже это льстит иногда. По крайней мере, я этим зачастую пользуюсь.

Вивьен изумленно захлопала ресницами. На мгновение его высокомерие и внешняя агрессивность бесследно исчезли.

Что это с ним? — подумала она. Ох, если бы я знала, что сегодняшний день окажется таким необычным! Тогда непременно надела бы новый костюм и уделила больше внимания прическе и макияжу…

Вивьен нервно кашлянула, сознавая, что размышляет о каких-то нелепых вещах.