– Сэнди! – в лице склонившегося над ней Джордана было столько же страдания, как и в его голосе. – Боже, Сэнди! Этого не может быть. Скажи мне, что у тебя все в порядке!

Как она может сказать, что у нее все в порядке.

– Голова…

Лицо Джордана начало расплываться и таять в красной мгле. Впрочем, ведь он обладает каким-то магическим даром, благодаря которому может очаровать, увлечь за собой. И не поддаться искушению невозможно. Искушение… Опять это слово из Библии. Пенни что-то говорила насчет него…

– Только не молчи. Разговаривай со мной, – напряженным голосом скомандовал Джордан, поднимая ее на руки. – Где у тебя болит? В каком месте?

– Голова… – ответила она, закрывая глаза. – Мне хочется спать.

– Не засыпай, слышишь? Тебе нельзя спать.

Воля, которая слышалась в его голосе, все еще удерживала ее от щупалец мглы, которые снова подбирались к ней. Ничего страшного, что она полностью ему подчинится. Сейчас у нее не осталось ни капельки сил.

– Говори что-нибудь. Что угодно. Вспоминай стихи или песни… Все, что придет на память.

Сколько тревоги в его голосе… Как он волнуется за нее. Но какого черта она будет вспоминать какие-то дурацкие стишки. Зачем это нужно?

– Мне ничего не приходит в голову. Ни одной строчки…

– Тогда повторяй Декларацию прав человека – все, что тебе в детстве вбивали в голову. Все эти ваши американские штучки. Ты должна это помнить. Ну же, открой глаза и говори со мной.

Сэнди медленно-медленно открыла глаза. Его лицо было так близко. Она чувствовала его запах. Ее обволакивало тепло, которое он излучал. Почему она не осознавала раньше, что Джордан и все, что связано с ним, уже давно принадлежало ей. Что они – одно целое? Почему она так упорно его избегала? Ведь эти узы близости не разорвать ничем. Но что же это было, что заставило ее сражаться с ним, куда-то бежать, Сэнди так и не удалось вспомнить. Перед глазами мелькали какие-то смутные видения, фрагменты, но целую картинку никак не удавалось сложить. Любое усилие давалось слишком тяжело. Быть может, завтра получится…

– Нет, не засыпай. Скажи еще что-нибудь…

Оставаться с ним никак не получается. И что она может ему сказать? Какая еще Декларация прав человека? Единственное, что она в состоянии повторить, так это ироническую фразу, сказанную Пенни во время их разговора. Может быть, ему этого будет достаточно:

– …»И зачем ты искушаешь ее?»…

Джордан вздрогнул:

– Любовь моя, я никогда не…

О чем он там говорит? А ведь его так задели и обидели ее слова, в то время, как она пыталась… Мгла снова окутала ее густым туманом, и Сэнди вяло попыталась вырваться из нее. Джордан не хотел, чтобы она сдавалась. Она нужна ему.

Он так сжал ее плечи, словно мог удержать ее рядом с собой:

– Держись, Сэнди. Пожалуйста…

Но она уже ничего не слышала.

Когда глаза Сэнди открылись, она увидела склонившегося над ней Марча, который радостно улыбнулся, приветствуя ее:

– Ну вот, наконец-то. Давно пора было присоединиться к нам. Еще немного, и мне пришлось бы ухаживать за вторым больным. Устраивать здесь госпиталь. Потому что Джордан был уверен, что ты в коме.

Сэнди поднесла руку к пульсирующему виску. Она куда-то бежала. Куда? И камни были такие скользкие.

– Я упала?

– Да, готов поспорить, что ты крепко приложилась головой о камень. – Он сел в кресло, которое стояло рядом с кроватью.