— Нэнси, успокойся, — расслышала я ее слова. — Я не смогу тебе помочь, если ты не перестанешь плакать.

А если бы я с ними не поехала? Так ничего бы и не узнала про Нэнси. И может быть, так было бы лучше.

Наконец Нэнси и ее мама вышли из кабинки, и миссис Уиллер предложила, чтобы Нэнси умылась, прежде чем вернуться за стол.

— Я скажу им, чтобы не беспокоились. Только не задерживайтесь, девочки.

Я стояла, не говоря ни слова. Что скажешь, если твоя подруга оказалась обманщицей?!

Нэнси умыла лицо и руки. Я протянула ей два бумажных полотенца.

— Ну как ты? — спросила я. Я почувствовала к ней что-то вроде жалости.

Я тоже хотела, чтобы все наступило побыстрее, но врать об этом?

Нэнси стояла напротив меня.

— Маргарет, пожалуйста, никому не говори.

— Ох, Нэнси…

— Если остальные узнают, я умру. Обещай, что ничего им не скажешь, — умоляла она.

— Не скажу.

— В тот раз я действительно подумала, что у меня началось. Понимаешь…

Я не просто так это придумала. Это была ошибка.

— Ладно, — пробормотала я.

— Не расскажешь?

— Я сказала, что нет.

Мы вернулись за стол и присоединились к остальным. Наши бифштексы были только что поданы. Я сидела рядом с Мусом. От него замечательно пахло. Я даже подумала, не бреется ли он, потому что этот приятный запах напомнил мне лосьон после бритья, которым пользуется мой отец. Раза два я коснулась рукой его руки. Дело в том, что он был левшой, а я правшой, вот мы и сталкивались. Он сказал, что за общим столом ему всегда приходится трудновато. В моем списке Мус определенно был на первом месте, хотя об этом никто, кроме меня, не догадывался.

Я смогла одолеть только половину бифштекса. Уиллеры взяли оставшуюся половину домой в собачьем пакете. Я знала, что у них нет собаки, но, конечно, не стала говорить об этом официантке.

Ты здесь, Бог? Это я, Маргарет. Нэнси Уиллер оказалась вруньей. Теперь я никогда не смогу доверять ей снова. А насчет того, все ли у меня нормально или нет, я решила, что подожду, пока Ты Сам мне укажешь. Может быть. Ты захочешь подать мне знак. А нет — постараюсь быть терпеливой. Лишь бы только это не случилось в школе, потому что если мне придется сказать все мистеру Бенедикту, я умру на месте, это точно. Благодарю Тебя, Бог.

Глава 18

Восьмого марта мне исполнилось двенадцать лет. Первым делом я понюхала у себя под мышками, как это делает мама. Ничего! Ничем я таким не пахла. Но поскольку мне теперь было двенадцать, я все же решила начать пользоваться дезодорантом — на всякий случай. Я пошла в родительскую ванную и достала там мамин шариковый дезодорант.

Потом я оделась и спустилась в кухню завтракать.

— С днем рожденья, Маргарет! — пропела мама, наклоняясь, чтобы поцеловать меня (я пила в это время апельсиновый сок).

— Спасибо, мамочка, — сказала я. — Я брала твой дезодорант.

Мама рассмеялась.

— Не обязательно брать мой. Я куплю тебе твой собственный.

— Правда?

— Конечно, если ты хочешь пользоваться им регулярно.

— Пожалуй. Мне ведь как-никак двенадцать, знаешь…

— Знаю, знаю, — улыбнулась мама, ссыпая нарезанные кусочки банана в мою тарелку с хлопьями.

Бабушка прислала мне стодолларовый чек, как на каждый день рождения, плюс три новых свитера с обычными ярлычками «Сделано специально для тебя бабушкой», новый купальник и авиабилет во Флориду! Это был билет туда и обратно. Туда надо было вылетать из ньюаркского аэропорта четвертого апреля в полдень.