|
Пол проверил замки дверей и положил на соседнее сидение тяжелый гаечный ключ – как дополнительное средство безопасности. Но ничего не происходило. Он опустил вниз стекло и закричал, обращаясь к задним колесам: – Пассажиров просят выйти из автобуса! Конечная остановка! Все выходят! Девушка по-прежнему не появлялась. И тогда он услышал какой-то звук, донесшийся из фургона – слабый шорох, стук… или стон. Она была там – это точно. Он снова прокричал шутливый приказ, но девушка на него не ответила. А снаружи уже почти стемнело. Пол схватил гаечный ключ, открыл дверь и выпрыгнул из кабины. Опасаясь подвоха, он на большом расстоянии обошел трейлер и подкрался к торцу фургона. Одна створка двери оставалась закрытой, вторая – свободно болталась. И он почти ничего не видел. – Вылезай, но не подходи близко, или я тебя убью. Пол заметил, как она зашевелилась. Девушка сидела на полу, прислонившись спиной к тюку одежды. Он осторожно приблизился и резко открыл вторую створку двери. Кожистая повернула голову и молча посмотрела на него. Он увидел, что девушка кое-как оделась. Но одна штанина была закатана, а на лодыжке белела тугая повязка из полоски ткани. – Тебя ранили? Кожистая кивнула. – Пуля… Она уронила голову и застонала. Вернувшись в кабину, Пол поискал аптечку. Он нашел ее в отделении для перчаток – рядом с фонариком и запасными батарейками. Боже, неужели я такой дурак, подумал он. Благоразумный человек вытянул бы кожистую за конец свисавшей веревки и оставил бы ее сидеть на краю дороги. – Если ты попытаешься коснуться меня, я размозжу тебе голову!– предупредил он, карабкаясь в фургон. Девушка снова посмотрела на него. – Неужели ты чувствовал бы… радостное возбуждение… если бы истекал вот так кровью?– тихо прошептала она. В луче фонарика ее глаза болезненно блестели. Слабый свет еще больше подчеркивал бледность красивого лица. Она была стройной и юной, едва ли старше двадцати лет, но у Пола давно пропало желание оценивать женскую стать и красоту, особенно если дело касалось кожистых. – Эй, что ты там бормочешь? Лучше радуйся, что жива! Девушка замолчала. Ее голова опустилась на колени, и она медленно повалилась на бок. – Куда в тебя попали? Только в ногу? – Лодыжка… – Ладно, снимай повязку. Дай мне посмотреть. – Рана сзади. – Хорошо, ложись на живот. Руки положи под голову. Она вяло вытянулась, и Пол, осветив ногу, убедился в том, что кожа на ней чиста от невродермы. Затем, ничего не говоря, он взглянул на рану. Пуля прошла мимо сочленения, но разорвала ахиллесово сухожилие чуть выше пятки. – Ты смелая девчонка,– проворчал Пол, удивляясь тому, как она вытерпела адскую боль, когда натягивала на себя брюки и туфли. – Здесь было холодно… без одежды,– прошептала она. Открыв аптечку, Пол нашел там пачку сульфамидного порошка. Не касаясь ноги, он насыпал порошок на рану, которая снова начала кровоточить. Сухожилие было разорвано, и требовалась хирургическая игла, чтобы соединить его вместе на то время, пока оно не срастется. Но о такой операции не могло быть и речи. Девушка нарушила тишину. – Я… я останусь калекой, да? – Нет, не останешься. |
