— И я никогда не смогу попасть туда…

— Да! Да! — обрадовался Убрик. — Вот кто ты есть!

«Что это было? Только что? — мысленно воскликнул Гриффис. — Иллюзия?»

— Нет, не иллюзия! Реальность твоего сознания! — вскинул палец Убрик.

— Попасть в замок. Увеличить эту гору тел. В этом твоя суть! — грянул голос Войда. — Над тысячами тел твоих товарищей и сотнями тысяч твоих врагов, и над другими, безымянными, ты прошел по ним ради своей Мечты.

— И теперь все другие пути разорваны, — продолжила Слэн. — Но посмотри…

Она указала на Ястребов.

— Они дрожат от ужаса, и они смотрят на тебя снизу чистыми глазами. Завершение пути всегда пахнет кровью. Это последнее, что осталось тебе. Летавшие с тобой крылья Ястреба, эти перышки, одно к одному. Они простят тебя даже сейчас, когда они в отчаянии.

— О чем это она говорит? — пробормотал Коркус.

— Они тепло примут тебя, разве нет? И ты будешь жить, оставив свое израненное тело им. Оставь им все, они твое прошлое. Похорони их в руинах своей Мечты.

«Руинах моей мечты…» — повторил Гриффис.

— Это наказание бога, созданного людьми, — сказал Войд. — Но даже если так, если этот замок все еще лучится перед твоими глазами, — рука демона ткнула в замок, ослепительно ярко вспыхнувший в небе, — продолжай его строить. Используй все, что осталось у тебя. Скажи — я жертвую, и ты получишь черные крылья, на которых сможешь вознестись в небо.

Демон вскинул руку и над ней огнем вспыхнул странный символ — незавершенная восьмерка, рассеченная снизу доверху трезубцем.

— Судьба вне человеческого разума…

— Гриффис!!!

На край гигантской ладони взобрался Гатс.

Залитый потом и кровью, задыхающийся, он поднялся и посмотрел Гриффису в глаза. Сквозь прорези шлема на Гатса взглянул тот, прежний Гриффис. Целеустремленный и уверенный в себе.

«Да, — подумал Гриффис. — Среди тысяч товарищей и десятков тысяч врагов, только ты… Ты был единственный, кто заставил меня забыть о Мечте…»

«Я жертвую», — мысленно произнес он.

Гигантские пальцы сомкнулись в кулак, отрезав его от всего мира. Последнее, что Гатс увидел, была улыбка на лице Гриффиса.

— Гриффис!!!

Гатс отчаянно ударился в стену.

— Нити судьбы связаны воедино, — произнес Войд. — Обещанный час пробил.

Он поднял руки, полыхавший знак стал еще ярче и взорвался десятками искр. Люди отчаянно закричали, но искры невозможно было остановить ни рукой, ни доспехами. Точно рой рассерженных пчел они налетели на Ястребов и жалили, жалили, оставляя метки где придется. На левой груди Каски, на макушке Коркуса, на ладони Джедо, на предплечье Пиппина, на шее Гатса…

Клеймо получил каждый из Ястребов. И тотчас истекающая слюной армия демонов набросилась на людей.

Глава семнадцатая

Ястребов пожирали с лошадьми и доспехами. Заглатывали целиком и рвали на куски. Под зубами демонов равно трещало железо и кости людей. Многие пытались сопротивляться. Но мечи лишь бессильно скользили по роговым пластинам и толстой шкуре чудищ, а если и задевали мягкую плоть, то оставляли лишь легкие царапины.

Боя не было и не могло быть. Только резня и бойня. Лучшая армия Мидланда, громившая отборные отряды врагов, одержавшая множество побед на полях войны, теперь превратилась в мясо. В пищу для демонов. В главное блюдо на этом безумном пиршестве.

Кровь хлестала рекой.