Матроскин говорит:

— А если они с Шариком на охоту пошли, на утреннюю зорьку. И вернутся только к вечеру?

— Такие события заранее планировать надо, — говорит тётя Тамара. — Я думаю, что с этого дня мы все будем жить по плану.

Тут как раз Печкин и Иванов пришли с «гуманитарным радио». Они это радио ещё по дороге из ящика вытряхнули — такого он им наговорил. Они тоже за стол сели, стали кашу есть и тётю Тамару слушать.

— Подъём у нас будет в семь, — говорила тётя Тамара. — Это поздновато, но для зимнего времени хорошо. После этого бег босиком по снегу полкилометра. От этого полезность идёт невероятная. Потом завтрак. Потом общественная работа. Потом…

Тут из Шарика выскочило:

— Суп с котом.

— Это что, шутка? — спрашивает тётя.

— Юмор, — отвечает Шарик.

— Для юмора у нас будет определённое время, — говорит тётя Тамара. Приблизительно с пяти до шести по субботам.

— А как мы сегодня день проведём? — спрашивает мама.

— На сегодня у нас такая программа намечена, — отвечает тётя. Матроскина с Шариком мы бросаем в речку рыбу ловить. У нас по понедельникам будут рыбные дни. Пусть берут удочки и уходят удить. — Она посмотрела на Шарика и Матроскина и сказала: — Возражений, конечно, нет!

Возражения, конечно, были. Особенно у Шарика, он не любил рыбные дни. Да и Матроскин не особенно их любил. Он любил молочные дни и сосисочные. Но возражать они не стали. Лучше уж на берегу с удочкой сидеть, чем устав строевой и караульной службы изучать.

— Папа с мамой займутся научным трудом. Я им шесть томов «Введения в педагогику» привезла. Перевод с немецкого. Занимательная книга для тех, кто понимает. Не оторвёшься. Возражений, конечно, нет.

Возражения были у мамы. Зачем ей педагогику изучать, когда у неё кот Матроскин такой педагог. Но она решила заняться педагогикой, чтобы папу в педагогику заманить.

Папа попробовал схитрить:

— Тамара Семёновна, зачем нам силы распылять? Давайте мы и меня на речку «бросим» с удочкой. На рыбном фронте я больше пользы принесу. Мама Римма одна с педагогикой справится.

— Нет-нет, — возразила тётя Тамара. — На рыбный фронт мы тебя с мамой в следующий понедельник «бросим». Когда вы все тома освоите. Сейчас у вас будет усиленный курс. — Она посмотрела на дядю Фёдора: — Ты, дядя Фёдор, будешь в сарае на пианино играть по самоучителю. Пора, брат, пора!

— Но там же Мурка! — кричит Матроскин. — У неё молоко скиснет!

— Для Мурки Печкин и Иванов-оглы в огороде палатку разобьют, возражает тётя Тамара. — Вы не переживайте, всё уже давно учтено. Я над этим планом целую ночь думала.

«Лучше бы она целую ночь дрыхла! — подумал про себя Матроскин. — Есть же вот люди такие наоборотные. Чем меньше они думают, тем больше пользы».

И все приступили к выполнению задания. Шарик с Матроскиным с удочками на реку поплелись. Какая там рыбалка, если осень на дворе. Того гляди дождик начнётся. И тут полустриженный Шарик придумал. Он вернулся и попросил Иванова-оглы ему в будке дырку сделать для головы. Потом он этот ящик на себя надел, голову в дырку просунул и пошёл на речку, как черепаха в своём собственном домике.

Матроскин увидел и сказал:

— А ты, Шарик, молодец, не пустая голова два уха! Здорово придумал. Я себе такую же будку сделаю. Будем мы с тобой по деревне как два пьяных робота ходить, боками толкаться.

Он быстро такой же картонный домик смастерил из ящика.