— Ох, — сказала Поппи, разочарованно. Она легла на кровать. — Я сделала что-то не так? Твой папа всегда приглашал меня с вами.

— Нет, — заверил я ее. — Об этом я и говорил. Они вели себя странно. Он сказал, что хочет, чтобы мы провели день семьей, но я думаю, тут есть что-то еще.

— Хорошо, — сказала Поппи, но я мог слышать печаль в ее голосе.

Я обхватил ее голову и пообещал.

— Я вернусь к ужину. Мы проведем завтрашний вечер вместе.

Она положила руки на мои запястья.

— Хорошо.

Поппи уставилась на меня, ее зеленые глаза были большими в тусклом свете. Я погладил ее волосы рукой.

— Ты так прекрасна, Поппи.

Мне не нужен был свет, чтобы увидеть, что она покраснела. Я сократил небольшое пространство между нами и обрушил свои губы на ее. Поппи вздохнула, когда я протиснул свой язык в ее рот, ее руки схватили меня за волосы.

Это ощущалось так хорошо, рот Поппи становился все более жаждущим, чем больше мы целовались, я опустил руки, чтобы провести по ее голым рукам и затем к талии.

Поппи легла на спину, когда моя рука скользнула вниз, чтобы коснуться ее ноги. Я навис над ней, и Поппи отстранилась от моего рта с придыханием. Но я не перестал целовать ее. Я покрывал поцелуями ее подбородок, перемещаясь к шее, мои руки скользили по ее ночнушке, чтобы погладить нежную кожу ее талии.

Пальцы Поппи потянули меня за волосы, и она приподняла левую ногу, чтобы обернуть ее вокруг задней части моего бедра. Я застонал у ее горла, снова перемещаясь, чтобы завладеть ее ртом. Когда мой язык скользнул по ее, я переместил пальцы дальше по ее телу. Поппи разорвала поцелуй.

— Рун...

Я опустил голову к сгибу между ее шеей и плечом, глубоко вдыхая. Я хотел ее так сильно, что это было сложно принять.

Я вдохнул и выдохнул, когда Поппи погладила мою спину рукой вверх и вниз. Я сфокусировался на ритме ее пальцев, вынуждая себя успокоиться.

Проходила минута за минутой, но я не двигался. Я был доволен, когда лежал на Поппи, вдыхая ее тонкий аромат, мои руки были на ее мягком животе.

— Рун? — прошептала Поппи. Я поднял голову.

Рука Поппи немедленно оказалась на моей щеке.

— Малыш? — прошептала она, и я мог слышать беспокойство в ее голосе.

— Я в порядке, — прошептал я в ответ, сохраняя свой голос таким тихим, как это было возможно, чтобы не разбудить ее родителей. Я посмотрел в ее глаза. — Я просто хочу тебя так чертовски сильно, — я опустил свой лоб к ее и добавил: — Когда мы делаем так, когда позволяем себе зайти так далеко, я как будто теряю свой разум.

Пальцы Поппи зарылись в мои волосы, и я закрыл глаза, любя ее прикосновения.

— Мне жаль, я...

— Нет, — сказал я яростно, немного громче, чем намеревался. Я отодвинулся. Глаза Поппи округлились. — Не надо. Не извиняйся за то, что остановила меня, ты никогда не должна извиняться за это.

Поппи приоткрыла свои распухшие от поцелуев губы и вздохнула.

— Спасибо тебе, — прошептала она. Я переместил руку и опустил пальцы, чтобы переплести с ее.

Сдвинувшись в сторону, я раскрыл объятие и показал головой, чтобы она подвинулась ко мне. Она положила голову мне на грудь. Я закрыл глаза и просто сосредоточился на своем дыхании.

В конце концов, сон начал одолевать меня. Поппи проводила пальцами по моему животу. Я почти уснул, когда Поппи прошептала:

— Ты — мое всё, Рун Кристиансен, я надеюсь, ты знаешь это.

Мои глаза сразу открылись, а грудь переполнилась эмоциями. Положив пальцы под ее подбородок, я приподнял его вверх. Ее рот ждал моего поцелуя.

Я целовал ее нежно, сладко и медленно. Глаза Поппи оставались закрытыми, и она улыбнулась. Чувствуя, что моя грудь готова взорваться от довольного взгляда на ее лице, я прошептал:

— Навеки.