Я прихожу домой, сопровождаемая охраной. Отец приказал, чтобы меня довезли из больницы и провели вплоть до комнаты. Волнуется? Странно.

Я сажусь на кровать и свешиваю вниз руки. Смотрю в окно – на улице совсем темно, не видны облака, деревья, коттеджи – и поникаю. Кто бы мог подумать: еще чуть-чуть, и я бы потеряла дорогого мне человека.

Неожиданно дверь в мою комнату открывается. Я смотрю через плечо и растерянно замираю. Мэлот мешкает на входе, однако затем со вздохом пересекает порог и бредет ко мне, засунув руки в карманы джинс. Он садится рядом и сплетает в замок пальцы.

- Как она?

Я пожимаю плечами. Не знаю, что ответить на этот вопрос.

- А как ты?

Усмехаюсь. Смотрю на брата и замираю. Мне неожиданно становится страшно. Что если я потеряю его? Что если все люди, которые мне дороги, начнут уходить? Как я смогу с этим жить? Отвожу взгляд, покачиваю головой и вдруг понимаю, что глаза наполняются слезами. Нет, только не при Мэлоте! Я не должна…, я…

Слезы катятся по щекам. Я порывисто их вытираю и шепчу:

- Прости.

- Дор…

- Не обращай внимания. – Мои пальцы дрожат. Улыбаюсь и передергиваю плечами, почувствовав себя на редкость растерянной. – Я просто…, просто испугалась наверно. Не знаю, что буду делать без Лиз. И знаешь, что самое страшное? – Мэлот смотрит на меня, а я никак не могу согнать с лица эту глупую улыбку, пусть и плачу. – Что мне кажется, что я ее потеряла.

Я вновь отворачиваюсь. Зажимаю пальцами рот и неожиданно чувствую, как Мэлот притягивает меня к себе. Он неуверенно обнимает меня, а я сильнее плачу. Прижимаюсь к брату и впервые чувствую себя его сестрой. Он неумело поглаживает мои волосы. Шепчет что-то неразборчиво, я не слышу.

- Ты была права. – Наконец, громче отрезает он. Тем не менее, его голос сиплый. – Я должен был послушать тебя. Этот человек перешел черту, Дор. Нужно найти его.

- Но как? – Отстраняюсь и потираю пальцами глаза. – Я запуталась, Мэлот.

- Расскажи мне. Попробуем распутаться вместе. 

Я киваю и выкладываю брату все, что знаю. Рассказываю об Эрихе, о том, как нашла его раненого у стены и как спасла вместе с Марией. Как он провел меня в Нижний Эдем, и как мы встретились с Хельгой Штольц. Рассказываю о родителях, о том, что они сделали; об отце Конрада, о деканше и ее брате. Я рассказываю все, что знаю, а затем мне внезапно становится так спокойно, что я недоуменно вскидываю брови.

- Катарина, - шепчет Мэлот, упав лицом в ладони, - я помню ее.

- Помнишь? – Удивляюсь я.

- Немного. Дело в том, что я жил в пансионате и приезжал сюда только на лето. Мне иногда приходилось пересекаться с родственниками родителей. Но я думал, они уехали.

- Почти.

- Выходит, отец спас тебя.

- Да. Но он совершил преступление.

- И кто-то пытается отомстить, - брат кивает и пожимает плечами. – Возможно, мы с тобой не зря так долго не общались. Видишь, как много интересного ты мне рассказала.

Я прыскаю от смеха и возмущенно вскидываю брови.

- Ты действительно считаешь, что это стоило того?

- Возможно. – Мэлот кривит губы. – Нужно поговорить с папой.

- О, нет. Не выдумывай.

- Почему? Он должен знать.

- Они и так все знают. – Хватаю брата за локоть. – Поверь, наши родители давным-давно в курсе, что все неприятности связаны с тем, что случилось тринадцать лет назад.

- Мы все равно должны поговорить с ними, Адора. Они должны знать, что мы знаем. Это же наши родители! – Парень распахивает зеленые глаза.