Затем поприветствовал Дортмундера, «Как твои дела?»

 «Просто супер», ответил он.

«Двойное виски», угадал Ролло и налил щедрую порцию из бутылки с надписью

«Amsterdam Liquor Store Bourbon» – «Наш собственный бурбон». Толкнув его к Дортмундеру, он сказал «Расплатишься, когда будешь выходить».

«Верно. Есть здесь кто-нибудь?»

 «Водка-красное вино». Ролло кивнул головой в сторону и произнес, «Он вышел».

«Отлично», сказал Дортмундер. «Будет больше двух. Шерри – ты пока еще его не видел».

«Маленький тощий парень? Профессор?»

 «Да. Это первый и еще будет бочковое пиво-соль».

Ролло скривился. «Он плох для бизнеса, тот первый».

«Он не любит много пить «, пояснил Дортмундер. «Он водитель».

«Я сторонник того, чтобы свежее пиво-соль возил меня на общественном транспорте», пошутил Ролло. «Отправлю их обратно, если они покажутся здесь».

«Спасибо», поблагодарил Дортмундер. Подняв стакан с бурбоном, он прошел мимо спорящих, которые перешли от образования к теме религии, а страсти потихоньку накалялись и плавно могли перейти к потасовке. Он направлялся в комнату позади бара.

Дортмундер прошел мимо двух дверей, на которых была изображены фигуры собаки (Пойнтер и Сеттер), мимо телефонной будки (которая воняла так, как будто ее пометил какой-то пойнтер). Он прошел через зеленую дверь и вошел в небольшую квадратную комнату, заставленную до потолка ящиками с пивом и ликером. В середине комнаты, где виднелось небольшое свободное место, на бетонном полу стоял старый потрепанный стол, накрытый красной шерстяной скатертью, и полдюжины кресел. Над столом висела голая лампочка с круглый тонким рефлектором – единственный источник света в этом помещении. Сидящий за столом выглядел как получеловек полумонстр. Его огромная волосатая рука сжимала тонкий стакан с чем-то похожим на шерри-соду.

Дортмундер закрыв за собой дверь и кивнув этому чудовищу, спросив, «Что скажешь, Тини?»

 «Привет, Дортмундер». Голос Тини был похож на голос лягушки в металлической бочке, но менее благозвучен. «Давно не виделись».

Дортмундер уселся напротив него, «Неплохо выглядишь, Тини», что было явной ложью.

Тини неуклюже сидел на стуле, его большим мясистым плечам было довольно тесно в дешевом коричневом костюме. Выступающая лобная кость нависала над его глазами. Он напоминал что-то, чем обычно пугают маленьких детей, которые не торопятся идти в постель.

Но Тини внезапно согласился с Дортмундером, что он выглядит хорошо, поскольку он кивнул задумчиво и рассудительно, после сказал, «А ты с той стороны выглядишь как дерьмо. Ты лучше смотришься в тюряге».

«Дела идут медленно», согласился Дортмундер. «Как долго ты на свободе?»

 «Десять дней». Тини смял полной горстью свой собственный лацкан костюма, произнеся с отвращением, «Я до сих пор в штатской одежде».

«Я думаю, у меня был для тебя один неплохой костюмчик. Подождем других и выйдем».

Тини приподнял свои плечи – стрелка сейсмографа задрожала над Северным Хемпширом – и прорычал, «У меня ничего нет кроме времени». И он опрокинул в себя около трети красной жидкости в своем стакане.

«Каково положение дел внутри?» спросил Дортмундер.

«По-прежнему. Ты помнишь Бейдлимена?»

 «Да-а?»

 Тини выбухнул громким смехом. «Упал в цистерну со щелочью».

«Да? Было больно?»

 «Его левый палец вышел оттуда вполне приличным».