— Позвольте мне придерживаться противоположного мнения: после исчезновения брата вам было бы нетрудно вернуть себе благорасположение отца!

Арман скрепя сердце согласился:

— Хорошо! Но, будучи преступником из корысти, я никогда не убил бы манекен потому, что второе преступление очевидно вдохновлено страстью!

— Страстью, угрызениями совести, даже страхом! — уточнил Малез. — Одним из тех панических ужасов, которые лишают рассудка самых здравомыслящих людей.

Неожиданно Арман утратил всякое самообладание:

— К черту эти ваши игры! Или вы знаете преступника, или нет! Если да, кончайте с ним. Арестуйте его!

Комиссар отошел от двери. Внезапно все увидели, что ее ручка поворачивается, затем дверь приоткрылась и из вестибюля донесся шум падения: словно бы вздох, за которым последовал глухой удар.

— Посмотрите, посмотрите! — закричала, вытянув палец, Жанна Шарон. Охваченная предчувствием Ирэн воскликнула: «Папа!»

Они обнаружили господина Лекопта лежащим в гротескной позе, с подогнувшимися, как будто сломанными, ногами. Его застывший взгляд, казалось, хотел пронзить дверь, а его искаженные черты выражали несказанный ужас, ужас и отчаяние человека, увидевшего приближение смерти.

— Папа, папа! — рыдала Ирэн.

Но ее парализовали его застывший взгляд, ужасающая гримаса, делавшая этого человека неузнаваемым, и она все еще не решалась к нему приблизиться.

— Бегу за доктором! — кинул Арман, бросаясь с непокрытой головой к двери.

Рыдания Ирэн становились все сильнее. Больше не заботясь о жене, Эмиль приблизился к ней и обнял. Ирэн уткнулась лицом в его плечо.

— Как у него хватило сил добраться сюда? — машинально задал вопрос Малез.

— Его встревожила непривычная наша суета, — мертвым голосом ответила Лаура. — Тщетно пытался он звонком вызвать кого-нибудь из нас, тот бренчал в пустой кухне… Наши признания нанесли ему смертельный удар…

Разговаривая, она избегала смотреть на комиссара. «Потому что ее взгляд обвинял бы меня!» — с горечью подумал он.

Он сознавал, что теперь, после того, как перед ним появилось застывшее в гротескной позе тело, ему здесь больше нечего было делать. Не сказав ни слова, он приблизился к вешалке, надел плащ.

Забирая шляпу, он почувствовал, что на него смотрят, и понял, что, несмотря на присутствие умершего остается в центре общего внимания.

— Разве… разве вы не арестуете преступника? — спросила Ирма, наверное, опасавшаяся за своего сына и готовая при необходимости, как и в прошлый раз, зубами защищать его.

Повернувшись к неподвижной группе, Малез покачал головой:

— Нет. Не раньше, чем завтра.

— Почему? — в свою очередь задала вопрос Лаура.

— Ночь — добрый советчик, а я знаю, что эта ночь посоветует преступнику… Хочу, чтобы у него хватило времени ему последовать.

— Стыдно! — вмешалась своим кислым голосом Жанна Шарон. — Разве вы не предоставляете виновному возможности ускользнуть от правосудия?

Малез подошел к Жерому. Взяв его под руку, он повлек его с собой.

— Напротив, — невозмутимо возразил он. — Я его такой возможности лишаю!

На улице он вздохнул.

— Видите ли, генерал, — грустно произнес он, — за всю мою карьеру я так скверно не блефовал! Я им объяснил, как Жильбер был убит, и дал им понять, что знаю, кто убийца… Вам могу честно признаться… Этого я не знаю! И у меня нет способа это узнать! Передо мной в своем роде безупречное преступление.