— Знаешь. Он учился в Ньюманне.

Отлично. Ньюманн, школа-побратим Горетти, оказывается, выпускает мафиози.

Триш провела наманикюренными ногтями по густым волосам.

— Я считала, что мне повезло. Мы так любили друг друга. — И тут Триш назвала его имя.

Боже мой! У Мэри перехватило дыхание.

Триш продолжала:

— Мы встречались еще в школе, помнишь?

Мы тоже.

— Я порвала с ним, но потом вернулась. Это было ошибкой. Но даже после этого он безумно любил меня. Я думала, он романтик. А теперь поняла, он сумасшедший. — Триш будто вернулась из грез в реальность. — Так что мне делать, Мар?

Мэри была сыта по горло.

— Ну, если ты не хочешь ни обратиться в суд, ни уехать…

— Я не могу! Он убьет меня! Сегодня! — выкрикнула Триш. Ее отчаяние превратилось в ярость. — А тебе все равно! Мне нужна помощь! Помоги мне!

— Я пытаюсь, но…

— А иди ты, Святая Мария! — взорвалась Триш. — Знаешь, как мы тебя называли? Святая Мария! Маленькая-мисс-совершенство. Спасибо, но не за что! — Она резко повернулась, схватила сумку, распахнула дверь и выскочила прочь.

— Триш, подожди! — Мэри устремилась за ней. Триш была уже в приемной. — Подожди, пожалуйста!

Мэри почти настигла ее, но остановилась, увидев в приемной удивленные лица клиентов, ее клиентов. Мэри взяла себя в руки и изобразила кривую улыбку.

Мэри и Джуди пробирались в толпе, запрудившей тротуары в обеденный перерыв. Светило солнце, на хилых городских деревьях распускались нежные листочки, и все, кроме Мэри, наслаждались прекрасным свежим мартовским днем.

— Тебе не в чем себя упрекнуть, — успокаивала ее Джуди. — Ты ведь старалась помочь, несмотря на все, что она тебе сделала.

— Но это было в школе. — Мэри шла, понурив голову, и чувствовала себя совсем коротышкой по сравнению с Джуди. Ее подруга-калифорнийка, на добрый фут выше, была как ходячая секвойя. — Она не заслуживает того, что с ней случилось.

— О'кей, здесь я с тобой согласна.

Мэри никак не могла отогнать дурное предчувствие. Триш не выходила у нее из головы, она не могла сосредоточиться ни на встречах, ни на телефонных переговорах.

— А что, если Триш права? Что, если вечером он ее убьет?

— Но если она не принимает помощи, ты ничего не можешь поделать, — решительно сказала Джуди.

— Я позвонила в салон, но она туда не приходила, а ее домашнего номера нет в телефонном справочнике.

Джуди похлопала Мэри по плечу:

— Не волнуйся. Судя по всему, он буян, но не убийца.

— Надеюсь, ты права. — Мэри-то не верила ни в то, ни в другое — насколько она его помнила. — Но я действительно за нее боюсь. И чувствую себя виноватой.

— Ты всегда чувствуешь себя виноватой, такой уж ты родилась.

Мэри улыбнулась:

— Но я не бросила Триш в беде?

— Нет. Она сама виновата. Как можно влюбиться в такое чудовище?

Мэри не собиралась рассказывать Джуди, что и сама с ним встречалась и что он был самым популярным мальчиком в их классе, футболистом. И когда он подошел к Мэри, она была уверена, что ему нужна только помощь в уроках.

— Вот уж эти Плохие-парни!

— Он не был плохим, — буркнула Мэри.

— Ты его знала?

— Не слишком хорошо. В юности, еще до мафии.

— Ну так что ж? Послушай, ты не могла сделать большего. Если Триш отказывается уехать, отказывается подать в суд и отказывается обратиться в полицию, ты ничего не можешь сделать.