— Пусти!

Ну, уж нет! Чтобы он снова напал? Пусть поищет дурака в другом месте. Я сдавил ему артерию двумя пальцами и держал так, пока он не затих.

— Что тут происходит? — раздался голос Князя.

Он вышел из-за угла и сурово уставился на меня. Однако в глазах его сквозило и удивление.

— Небольшие разногласия, — ответил я, вставая с рыжего. — Вы и сами знаете.

— Знаю? — Его Светлость приподнял брови. — Как это понимать, Владимир?

— Вы же сами их подослали.

— Что заставляет тебя так думать?

— Ну, вряд ли дети прислуги могут шляться по господскому дому, оскорблять ваших гостей или родственников и нападать на них, — сказал я, глядя ему в глаза. — Если же я ошибаюсь, то мне искренне жаль вас, Ваша Светлость. Дисциплина у вас во дворце ни к чёрту.

Князь усмехнулся.

— Что ж, ты прав. Честно говоря, не ожидал, что ты так лихо с ними разделаешься, но надеялся, что, по крайней мере, не струсишь. Идём, я тебе кое-что покажу. О парнях не беспокойся. По пути скажем кому-нибудь, чтобы забрали их.

— Беспокоиться я и не думал.

— Ты очень… необычный мальчик, Владимир. Я рад, что тебя не убили вместе с твоими родителями. И что мне удалось тебя найти. Думаю, я знаю, что с тобой делать.

Глава 3

Когда Князь обнял меня за плечи, я едва не вырвался — инстинктивно — однако сумел сдержаться. Явно Его Светлости понравилось то, что он увидел в коридоре, когда я разделывался с подосланными им бедолагами. И он собирался сказать что-то ещё.

— Идём, я тебе кое-что покажу, Владимир.

Мы прошли по дому и вскоре оказались в большом зале, одну из стен которого занимало мозаичное панно. Множество заключённых в овалы портретов было соединено линиями и снабжено подписями.

— Это генеалогическое древо нашего рода, — сказал Князь, глядя на него. — Ваша линия вот здесь, — он указал направо. — Видишь? К сожалению, ты являешься последним представителем Оболонских. И унаследуешь графский титул, если выживешь.

— Почему я не должен выжить? Убийцы моих родителей попытаются от меня избавиться? Мне казалось, вы сказали, что они…

— Да, мертвы. Но у них есть родственники, которые способны отомстить.

— Мне-то за что?

— Не тебе, Владимир. Мне. Теперь, когда ты со мной, и я стал твоим опекуном — кстати, поздравляю, ибо моё ходатайство удовлетворили — ты стал целью для наших врагов. И тебе придётся быть очень осторожным.

— Так, может, стоило оставить меня в монастыре? Хотя нет, дурацкая идея.

Князь кивнул.

— Совершенно с тобой согласен. Негоже потомку нашего рода вести подобный образ жизни. Он тебе нисколько не подходит. Думаю, мы оба в этом убедились. Как и прятаться в любом другом месте не вариант. Нужно встречать опасности лицом к лицу. И всеми силами стараться победить.

— Лучше и не скажешь. Так кто мои враги?

— Наши, Владимир. Взгляни вот сюда. Это я и мои жёны. К сожалению, я бесплоден, так что детей у меня нет.

— А наследник нужен, — понимающе сказал я.

— Именно. И поверь, ему есть, что унаследовать.

— Вы хотите меня усыновить?

— Возможно, однажды. Ничего не обещаю. Да и обстоятельства сейчас таковы, что тебе лучше пока оставаться лишь под моей опекой. Надеюсь, они изменятся.

— Что конкретно мне угрожает?

— Ты смышлёный парень. Не зря я тебя разыскал. Тебя могут попытаться убить. Любым способом. Никому не доверяй. Постарайся выжить.

— Мне что, придётся сидеть здесь?

Если да, то я лучше найду способ сбежать.