– А, вот и ты, беглянка! – воскликнула она. – Где же ты была?

– Я здесь, только что вернулась! – ответила я.

– Тогда ложись и быстро засыпай, – сказала она.

Я поцеловала её и быстро вернулась к Джудит. Её комната была неподалёку. Там ждала Бэйнс, но мы отослали её спать.

Комната Джудит больше походила на гостиную, нежели на спальню. В ней было много книг и картин, в углу стояла невысокая кровать, а вся мебель была обтянута розовым бархатом и украшена золотистыми шнурами. Напротив камина стояло глубокое кресло и мягкий диван. Словом, комната выглядела как типичное обиталище старой девы – хозяйки замка, в котором она безвыездно проводит в раздумьях бóльшую часть жизни. Но раздумья Джудит были самого незавидного свойства, и моё сочувствие ей было связано с сожалением о её прошлом, удивлением настоящим и непонятным опасением за будущее. Мы сидели в грустной задумчивости у огня и не обменялись за всё это время ни единым словом. Часы тикали, отсчитывая минуты и сообщая о количестве прошедших чередою часов. Джудит держала меня за руку, порой поглаживая её и глядя мне в лицо странно-задумчивыми глазами, точно хотела из моего взгляда узнать, что я думаю и не изменились ли наши отношения из-за того, что я теперь узнала. Я улыбалась ей, пока она не начинала отвечать мне улыбкой, но мы почти не разговаривали вплоть до той минуты, когда часы пробили четыре склянки; тогда она сказала:

– Джон уже встретился с вашим отцом. Думаю, он отправился туда прямо с вокзала. Я уверена, он не стал ждать и поднял его с постели.

– Конечно, он не станет ждать, – подтвердила я.

– Тогда я могу теперь передохнуть. Я совсем выбилась из сил, – добавила она.

Тут я наконец встала и вышла из комнаты. На цыпочках я прошла в свою комнату и легла спать. Наутро – это был сочельник – я снова пришла к ней. Она крепко спала. Подле неё стояла леди Макуорт.

– Джудит говорила со мной, – сказала леди Макуорт, вертя в руках маленький пузырёк с надписью «настойка опия». – Она сказала мне, что вынуждена была принять вот это. Ей в последнее время часто приходилось это делать.

Наверное, я выглядела испуганной, потому что леди Макуорт тут же прибавила:

– По совету врача, моя дорогая.

Потом она продолжила:

– Джудит хотела, чтобы вы сегодня вместо неё раздавали благотворительные подарки. Не отказывайтесь, дитя моё. Вы, как невеста Джона, будете сегодня всем здесь распоряжаться…

Я перебила её:

– Нет, леди Макуорт.

– Ну что же, ну… как знаете, – растерянно проговорила она. – Я уже просто не знаю, что делать.

– О нет, нет, леди Макуорт, ради Джудит я готова на всё, – решительно сказала я, – только побудьте со мной рядом и покажите, что надо делать.

Она поцеловала меня и вывела из комнаты. Джудит так и не проснулась.

В этот день я поступала так, как мне велели, и все вокруг расспрашивали меня об отце и наговорили о нём много хорошего и благословляли его имя.

Как раз когда я уже собиралась идти спать, то есть около одиннадцати, ко мне пришла Джудит. Она была одета так, точно собиралась уходить куда-то.

– Пойдёмте со мной, – сказала она. – Посмотрим на свечи в церкви. Я попробую молиться. Очень люблю встречать рождественское утро в церкви.

V. Тайна раскрыта – тайна сохранена!

Рождественское утро! За час, пока нас не было, дом буквально преобразился, вступая в свой новый день. Наверное, слуги уже всё приготовили к торжествам и потратили много сил на то, чтобы расставить всё по местам.