|
Ивен поднял одну руку, как бы указывая на что-то, и внезапно загрохотала его пушка. Пули прочертили ровную окружность из дымящихся дыр в стене в трех метрах от них. «И четыре десятых», — пробормотал Джосс, когда наступила тишина. За стеной раздался глухой стук, как будто кто-то мешком свалился на пол. Джосс внимательно прислушался. Из-за угла доносился тихий шаркающий звук. — Пойду возьму его, — прошептал он. — Пока не надо, — качнул головой Ивен. — Они захотят убедиться, что это не несчастный случай. Полагаю, надо сделать еще парочку. Хочешь, следующий будет твой? — Не то, чтобы очень, но я возьму его, если увижу. — Нет необходимости, он слева от тебя, в четырех метрах. Джосс поднял свой ремингтон и прицелился. У него тоже был светочувствительный прицел, но в этих условиях от него не было проку. Стенное покрытие — слишком хороший изолятор, размазывало все тепловые отпечатки. — Не сюда, — поправил Ивен. — Еще левее, отлично. Чуть вверх. А теперь — максимальную мощность, здесь усиленные панели. Джосс нажал на спуск. Через секунду раздался вскрик, а затем звук падающего тела. — Ну вот, — подвел итог Ивен, — двое из четырех готовы. Один из них, по крайней мере, проживет достаточно, чтобы испортить настроение своим приятелям. Надо взять еще одного. — К тому же я без доспехов, а они, наверняка, не видели ремингтона, так что не смогут понять, что убило второго. Когда Ивен ответил, Джосс готов был поклясться, что слышит усмешку в его голосе: — Ничего нет дурного в том, что у тебя есть кое-какая мелочевка для самозащиты, а? Ну ладно, теперь моя очередь. Ивен медленно поднялся на ноги. В наступившей тишине слышалось только мерное гудение вспомогательных сервомоторов костюма. Поразительно, каким высоким он казался в дымном коридоре. Статуя Командора, да и только. Ивен сделал несколько тяжелых шагов, остановился, затем шагнул вперед и сунул руку в стену, пробив ее одним движением. Мгновение он стоял не шевелясь, затем потянул панель на себя, она с треском обвалилась, и Джосс увидел, что в руке у Ивена бьется человек. При ближайшем рассмотрении человек оказался молодой женщиной, одетой в рваное трико, украшенное разноцветными ленточками на лодыжках и запястьях. Она была грязной, от нее дурно пахло, ее сальные светлые волосы были здорово сбиты на затылке, а сверху перевязаны для чего-то кожаной тесемкой. Лицо с резкими некрасивыми чертами перекосилось в гримасу от страха и боли, но когда она посмотрела на возвышающегося над ней Ивена — тяжелую серую броню, шлем без лица, дымящуюся пушку в одной руке, — остался только страх. — Один из них мертв, — обратился к ней Ивен, как бы продолжая разговор, — тот, который стрелял в нас из Хеклера. Но эта штука больше стрелять не будет. Мой напарник расплавил ее прямо на физиономии твоего толстого приятеля. Второй выживет, но вряд ли его правая рука ему еще когда-нибудь пригодится. А что же нам с тобой делать, дорогуша? Он встряхнул ее добродушно, как встряхнул бы терьер крысу, зная, что она никуда не денется. Ужас на лице девушки сменился яростью. — Только попробуй, только попробуй сделать что-нибудь со мной! — завизжала она, размахивая руками и тщетно пытаясь найти в броне Ивена место, куда можно было бы ударить изо всех сил. — Я тебе тогда все твои причиндалы откушу! Только тронь! — Не льсти себе, моя милая, — сказал Ивен, когда она немного утихомирилась. — Даже если бы ты была на десять лет старше, если бы дюжину раз приняла ванну, что тебе совершенно необходимо, и если бы купила себе новые мозги, я бы все равно не стал о тебя мараться. Поэтому уноси отсюда свои ноги и передай своим хозяевам, что у нас есть дела в этих краях. |
