|
Совсем небольших детей — от восьми да двенадцати лет. — Поганое это дело, использование детей, — нахмурился Ивен. Джосс покачал головой: — Многие идут на это сознательно. Такая жизнь им больше нравится. У них сразу появляются деньги и все такое. Подстригая лужайки, столько не заработаешь. — Не так уж сложно здесь стричь лужайки, — заметил Ивен, глядя на пластиковую траву. Они еще раз обошли весь дом, чтобы наверняка ничего не упустить. Джосс осмотрел спальню. Рваные простыни, разломанная мебель. Нет, кажется, ничего. Бумаги на столе были сожжены. Он аккуратно поднял их и положил в мусорное ведро, которое нес в руке. Потом отодвинул кровать. Следы, оставленные ножками, говорили о том, что этого, кажется, уже давно никто не делал. Под кроватью — комки пыли, грязь. Неудивительно. Вряд ли у Лона было достаточно времени для уборки. Вдруг он заметил смятый клочок бумаги. Развернув его, протянул к свету и увидел слабые, невооруженным глазом почти незаметные следы. Видимо, этот листок лежал под тем, на котором что-то писали. Джосс положил его в карман. — Что там у тебя? — послышался голос Ивена из соседней комнаты. — Вроде ничего, — неуверенно пробормотал Джосс. — А у тебя? — Ничего. Пойдем. Они отправились к двери. Ивен внимательно осмотрел, каким образом была вскрыта дверь, и сказал: — Похоже, это не такая уж и профессиональная работа, как нам говорили. Мы с тобой сделали бы то же самое с помощью кредитной карточки. — А может, и без нее, — мрачно подтвердил Джосс. — Интересно, насчет чего еще нам здесь врут. — Я начинаю подозревать, — сказал Ивен, — что насчет всего! 10 Вернувшись в отель, они потребовали самый большой посылочный ящик и аккуратно упаковали туда мусорное ведро со всем содержимым, перевязав его для верности гостиничными полотенцами. — Неприятностей не оберешься, — вздохнул Джосс, глядя, как Ивен запихивает последнее полотенце в коробку. — Ты будешь соучастником, — пригрозил Ивен, опечатывая контейнер. — Похитители полотенец! — он довольно хмыкнул. — Надо оставить им уведомление и попросить включить стоимость полотенец в счет. Посмотришь, они будут настолько потрясены этим, что вряд ли возьмут с нас что-нибудь. Зато наша репутация останется безупречной… Настала очередь Джосса прихмыкнуть. Ивен сделал обиженное лицо. — Кое-кто из нас, — заметил он, — получил правильное воспитание. Нельзя упускать из виду мелочи. — Особенно здесь, — согласился Джосс, — где действительно все прогнило до основания. Ивен кивнул: — Как можно верить здешним полицейским с их игрушечными пушками, если учесть, что половина из них продажны, — он посмотрел на свой хронометр, встроенный в броню на внутренней стороне запястья. — Они будут мешать нам всеми силами, но мы еще посмотрим, кто кому помешает. Когда у нас встреча с представителем БурДжона? — В четырнадцать тридцать. — Отлично, значит, у нас еще есть время взглянуть на то место, где умер Лон. Джосс кивнул на пушки: — У тебя все это заряжено? Ивен улыбнулся странной улыбкой, не похожей на его обычную ухмылку. — А твои? — спросил он. Джосс пожал плечами. К оружию он испытывал смешанные чувства. Он всегда готов был восхищаться его силой и мощью, и с отвращением вспоминал те минуты, когда люди, против которых он был вынужден его использовать, с ненавистью смотрели ему в глаза. В своей работе таким грубым инструментом, как оружие, Джосс пользовался редко. |
