Вивенна нехотя прикрыла глаза и, пряча трансформацию под шалью, сменила цвет волос с серого на каштановый. Если по городу бродили другие идрийки, она вряд ли бросится в глаза. Попытка изображать старуху будет подозрительнее.

И все же выставляться не следовало. В Бевалисе ее узнали бы мгновенно, правда народу в нем лишь несколько тысяч. Здесь же придется приспосабливаться к гораздо большему числу т’телирцев.

Она подала знак Парлину и, скрипнув зубами, влилась в толпу, с которой направилась на рыночную площадь.

Внутреннее море все изменило. Т’Телир был главным портом, и краски, там продававшиеся – составленные из Слез Эдгли, местного цветка, – превратили его в центр мировой торговли. Вивенна видела свидетельства повсюду. Экзотические шелка и наряды. Загорелые торговцы из Тедрадела с длинными черными бородами, туго повязанными кожаными шнурками и оттого похожими на цилиндры. Свежие продукты из прибрежных городов. Жители Идриса были рассредоточены по фермам и пастбищам. В Халландрене – стране, которая управляла доброй третью побережья Внутреннего моря, – дела обстояли иначе. Они могли развиваться. Расти.

Стать эффектными.

Издалека Вивенна видела плато Двора богов – самого богохульного места под красочным взором Остра. В его же стенах, в ужасном дворце Бога-короля, держали Сири – узницу самого Сьюзброна. Логически Вивенна понимала отцовское решение. С точки зрения политики Вивенна ценнее для Идриса. Если война неизбежна, то в качестве отсрочки разумнее было послать не столь полезную младшую дочь.

Но Вивенна отказывалась считать Сири «не столь полезной». Да, она излишне компанейская, но зато всегда улыбается, когда остальные печалятся. Она из тех, кто приносит подарки, когда их не ждут. Она выводила из себя, но также была чиста. Кроха-сестренка Вивенны, и вот кому-то понадобилось ее отобрать.

Бог-король потребовал наследника. Это считалось долгом Вивенны – ее жертвой во имя народа. Она была готова и желала этого. Казалось неправильным, что Сири пришлось пойти на нечто столь чудовищное.

Отец принял решение: лучшее для Идриса. Вивенна приняла свое. Если надвигается война, то Вивенна выведет сестру из города в миг, когда станет опасно. Впрочем, Вивенна надеялась спасти Сири еще до начала войны – например, провести халландренцев, убедив их, что Сири мертва. Совершить некие действия, которые спасут сестру Вивенны, но не умножат насилие.

Отец бы подобного не стерпел. Поэтому она оставила его в неведении. Если дела пойдут плохо, ему лучше остаться непричастным.

Вивенна шла по улице, потупив взор и стараясь не привлекать к себе много внимания. Уйти из Идриса было на удивление просто. Кто ожидал такого дерзкого поступка от Вивенны, считавшейся совершенством? Никто не удивился, когда она попросила еды впрок, пояснив, что хочет сделать запасы на случай войны. Никто ни о чем не спросил, когда она заявила о желании удалиться повыше в горы для сбора ценных кореньев – предлог, которого хватало для объяснения первых недель отсутствия.

Уговорить Парлина было достаточно просто. Он доверял ей – возможно, излишне, и превосходно знал дороги и тропы, ведущие в Халландрен. Годом раньше, занимаясь разведкой, он добрался до самых городских стен. С помощью Парлина она завербовала его нескольких друзей, таких же лесников, для своей охраны и в качестве сопровождающих в «экспедиции». Сегодня утром она отослала их назад. От них было бы мало толку в городе, где она уже обрела других союзников. Товарищи Парлина передадут словечко отцу, который, верно, уже прослышал о ее деянии. Перед уходом Вивенна велела служанке отнести ему письмо. Подсчитав дни, она заключила, что послание доставили этим самым вечером.

Вивенна не знала, как поведет себя отец.