— Напасть на след?

Генерал Уколов усмехнулся.

— Угу. Карабинеры прощупали связи Ольги Вершининой в Риме и Милане. В Милане живет деловой партнер Ольги — некий Уго Рамзони.

Уколов взял со стола лежащий перед ним листок бумаги и прочел.

— Бизнесмен. Сорок четыре года. Не женат. Спекулирует ценными бумагами и… так… так… А — вот. Владелец ночного клуба в Риме и двух радиостанций. Первая — «Классические песни итальянской эстрады», вторая — «Голос Бога».

— Чей? — не понял Егор.

— Бога, — повторил Уколов. — Проповеди, церковные напевы и тому подобное. В Риме у Андрея Вершинина есть родственник. Мы с ним связались. Он не видел Ольгу уже больше года. Однако несколько дней назад она позвонила ему. Сказала, что попала в беду и попросила ссудить ее деньгами.

— Выходит, наша красавица так поспешно бежала из Москвы, что забыла взять с собой деньги?

Уколов нахмурился.

— Это-то и странно. Перед тем как скрыться, Вершинина сняла со своего счета в банке тридцать тысяч долларов. Видать, на черный день, пока все не утрясется. Так что, деньги у нее должны быть.

— Может, решила развести родственничка на бабки? — предположил Егор. — Он богат?

— Да вроде не бедствует. Владеет каким-то заводиком… Возможно, наша красавица решила прибрать его хозяйство к рукам.

Кремнев подумал и качнул головой:

— Вообще-то не в ее положении пускаться в аферы. Будь я на месте Вершининой, я бы сменил документы, внешность, лег на дно и не высовывался. Хотя черт ее знает, что у нее на уме. Она дама непредсказуемая… — Егор тряхнул головой, как бы приходя в себя. — Так что там с родственником, Николай Георгиевич? Он ей помог?

— Говорит, что нет.

— Почему?

— Не захотел связываться. Он что-то слышал про ее российские проблемы.

— Хорош родственник, нечего сказать. А Рамзони?

— Рамзони тоже отнекивается. Говорит, что никаких контактов с «русской Грэйс Келли» (так он называет Вершинину) у него давно нет.

Уколов вынул из стаканчика заточенный карандашик и опробовал его острие на своем большом пальце.

— Я должен ехать в Италию, — сказал Егор.

Генерал Уколов усмехнулся:

— Да ну? Это с какой же стати, позволь спросить?

— Я знаю Вершинину. Знаю не только в лицо.

— Правда? Откуда?

Егор усмехнулся и сухо ответил:

— Мы были любовниками.

Карандашик замер в пальцах Уколова.

— Ты что, с ума сошел? Кремнев, ты соображаешь, что ты говоришь?

— Так точно, товарищ генерал. Я познакомился с девушкой… Случайно… Она подобрала меня на дороге, когда у меня кончился бензин… Мы познакомились, стали встречаться. Я даже представить себе не мог, что Кира Полях — это… Это вовсе не Кира.

Уколов швырнул карандашик в стакан.

— Черт знает что! — прорычал он. — Что ты ей рассказывал?

— Точно не помню, но немного.

— Так. — На лощеном лице генерала прорезались морщинки. — Хорош агент. Пишем бумажки, объявляем в розыск! А те, кого мы ищем, ходят у нас прямо перед носом. Лежат в наших постелях!

Уколов хмуро сдвинул брови. Посидел, помолчал.

— Ладно, — сказал он уже более спокойно. — Гнать тебя, конечно, надо за такое к чертовой матери, но…

Он оставил фразу незаконченной.