Тогда Даня подошел к нормальному, привычному деревянному столику, скромно притулившемуся в углу помещения, залез в сумку, достал бутылки и твердой рукой поставил на стол. Вепреухов одобрительно хмыкнул, пробормотал себе под нос что-то вроде "Предусмотрительно!" и тут же бодро отправил Иосифа в находящееся неподалеку сельпо за закуской. Потом Данила долго и временами нудно рисовал картину именинных побоев, полученных покойной разом от нескольких, не выявленных следствием, лиц; угрызения совести у ее супруга, он же главный подозреваемый; покушения на ее старшенькую дочурку с помощью успокоительных таблеток. Уже разойдясь и ощутив прилив вдохновения, Даня ярко описал общую атмосферу нездорового ажиотажа вокруг Варвариной смерти. Доктору все эти подробности, похоже, показались небезынтересными. Само частное расследование он одобрил, как необходимое. А перипетии отношений между лихими родственниками Изотовыми его искренне позабавили. В Василии Ивановиче Вепреухове чувствовался тонкий ценитель логических ходов, классического детектива и карточных пасьянсов. После обстоятельного Даниного рассказа доктор поскреб бородку и усмехнулся:

— Как мы, однако, засиделись! — он показал на пустую поллитру, — Уберите-ка ее со стола — примета плохая. Определенно, хороший триллер — друг тунеядца. Но вот что я вам скажу, мальчики: ваш скульптор-отравитель — обыкновенный паникер, да, впрочем, и большинство "подследственных" тоже, вроде того вдовца. Такие убивают от страха разоблачения. Вам бы успокоить этого трусоватого Казанову, и все нормализуется. А то он снова попытается девочку на тот свет отправить. Она ведь опасная для него свидетельница чего-то незаконного, за что и посадить могут… Но вот чего именно? — он вопросительно посмотрел на друзей.

Те недоуменно пожали плечами, после чего Данила предположил:

— Может, Алексис тоже цапался с Варварой и дал тетушке последнюю в ее жизни пощечину, а его увидела Лариска?

— Логично, — согласился доктор Вепреухов, медленно вращая в пальцах пластиковый стаканчик с водкой, — Или этот, как его там, Алексис… тьфу, что за имечко похабное! Он, скажем, уверен, что Лариса узрела любовно-полевые игры маман и мстит от ревности. Лариса-то может и не думала ни о чем таком… Да только если рыльце в пушку, невиновный человек тоже кажется подозрительным… Да, правильный вопрос соседка задала: кто же креслице-то пододвинул, поудобнее его поставил, а? Не пытались узнать? Хотя чего они стоят, все ваши измышления! Говорю, как эксперт: смерть Изотовой по всем показателям — следствие несчастного случая. Конечно, некая возможность, что случай спровоцирован, остается — доведение до инсульта в принципе предприятие возможное. Но следствие с самого начала пойдет в конкретном направлении — псу под хвост. Не советую высшую меру к убийце применять и по собственному, так сказать, почину. Это несколько опрометчиво. А вообще выяснить, кто тетеньку оглоушил мебелью по голове — святое дело!

— Да как же он мог это сделать?!! Как? — взмолился Даня, потрясая в воздухе кулаками.

Доктор осторожно взял его руку и аккуратно опустил ее на стол, потом напряженно подумал несколько минут и только тогда ответил на Данькин наболевший вопрос:

— Ее, вероятно, изрядно напоили, поставили это кресло посреди помещения, потом достаточно было вашу пьяненькую тетушку привести в комнату и слегка толкнуть в тщательно рассчитанном направлении. Только все это несколько претенциозно, как-то не по-русски.

— Да уж! — подал голос Иосиф, изрядно помрачневший за время беседы.

Труп блондинки находился прямо у него за спиной, и бедный Ося все время позвоночником чувствовал, что она лежит на холодном столе и коченеет. В таких условиях он никак не мог вникнуть в рассуждения и мечтал лишь об одном: поскорее убраться отсюда.