— То есть как? — с любопытством спросил Форбс.

— Они даже не были супругами. Он — постоянно в разъездах. А она — в объятиях… Впрочем, лучше промолчу.

— Вы и так почти все рассказали! — настаивал старший инспектор.

Тогда Бронсон таинственно произнес:

— Спросите на Кингс-Кросс…

— В доме двадцать семь на Копенгаген-стрит, так? — уточнил сэр Малькольм.

Это был адрес Майкла Вогэма, цветовода, вырастившего изумительную «Элизабет-Мэри». Как бы то ни было, Бронсон встал, давая тем самым понять, что беседа закончена и пора прощаться.

— Ладно, — проговорил благородный сыщик. — Мы с вами, конечно, еще увидимся, господин Бронсон, и очень скоро, а пока мое почтение. Не сомневаюсь, с вами банк не пропадет.

Маленький человечек, явно довольный, проводил друзей-сыщиков до вестибюля, где стояла большая рождественская елка. На прощание Бронсон объявил сэру Малькольму:

— Решите когда-нибудь закрыть счет в своем банке, не забудьте про нас. Примем вас с большим почетом…

— Ах да, — сказал вдруг сэр Малькольм, — чуть не забыл! Кто из членов ложи ввел вас в их общество?

Бронсону такой вопрос пришелся явно не по душе. Он на мгновение задумался и наконец ответил:

— Бог мой, сейчас и не вспомню… С тех пор, знаете ли, столько воды утекло…

Друзья-сыщики не настаивали и на этом откланялись, а уже на улице Дуглас Форбс воскликнул:

— Ну не чудно ли? По-моему, если тебя принимают в клуб, уж имя-то своего крестного отца грех не запомнить!

— Наверняка Бронсона к масонству приобщил его патрон. А Бронсон, как вы, должно быть, заметили, его недолюбливал.

— Как и Элизабет Ливингстон!

— Наш голубчик Бронсон надел на себя костюм, который ему явно не по размеру, — заключил сэр Малькольм.

Глава 13

В полицейской машине, которая везла их к дому Питера Шоу, секретаря ложи, Дуглас Форбс сказал сэру Айвори:

— По-моему, у этого Бронсона рыльце изрядно в пуху. Даже не скрывал радости, оказавшись в кресле своего патрона. Не любил он его. А нам врал, что впервые увидел госпожу Ливингстон только вечером в день убийства. Они водят нас за нос на пару. Вспомните, что говорила горничная. Госпожа Ливингстон и Бронсон ворковали по телефону, как влюбленные голубки… Вот и сговорились убить муженька, чтоб не мешал.

— Чем же он им мешал?

— Супруги наверняка ссорились меж собой. И потом, Бронсон спал и видел, как бы занять кресло Ливингстона…

— А меня, — заметил сэр Малькольм, — куда больше занимают поездки нашего экстравагантного банкира. Обратили внимание, он повадился как раз в те страны, где бывал и Энтони Хиклс?

— Точно, в Азию.

— И почему Ливингстон ссужал деньгами своих друзей-приятелей? Хотелось бы верить, что им двигало только чувство масонского братства, но уж больно суммы большие!

Они подъехали к дому 142 на Эссекс-роуд, в квартале Айлингтон, где жил Питер Шоу. К их величайшему удивлению, его дом представлял собой одно из тех огромных современных зданий, где проживали отставные члены правительства. Друзья-сыщики нашли охранника, но тот так и не смог точно указать им номер квартиры журналиста. Наконец они поднялись на десятый этаж и оказались в глубине коридора, наполненного далеко не самыми приятными запахами. Друзья позвонили в дверь — им открыл Шоу.

Журналист предстал перед ними со всклоченными волосами, в домашнем халате и в тапочках.