Теперь главное — спокойствие. Я в целости добрался до второго этажа, и теперь мне надо лишь не заплутать в полутемных, устланных мягкими коврами коридорах. Номер 19 должен находиться за углом на противоположной стороне. Надо надеяться, что на этаже не окажется служителей, которые смогут заметить мою нерешительность. Как мне хотелось, чтобы на дверях комнат оказались номера. Минуточку! Еще одна незадача! Мы предполагали, что комнаты стоят незапертыми.

Но теперь я знал — чтобы открыть замок, необходимо нажать одну из кнопок там, внизу. Конечно, весьма вероятно, чтобы избежать недоразумений, кнопку нажимают сразу после прихода клиента. В этом случае комната Галана уже открыта. На первом этаже дверь и окна приватных комнат выходили во двор. Но на втором, насколько я помнил, в каждой комнате два окна смотрели во двор, а дверь находилась на противоположной стене. Вот он, номер 18. Я не сразу сумел заставить себя взяться за ручку. Замок открыт. Я скользнул в комнату и прикрыл за собой дверь.

Здесь было темно. Лишь полоска света пробивалась сквозь одно из окон: оно было приоткрыто, и темные занавеси трепетали под порывами холодного ветра. Издали доносились звуки оркестра. Где здесь выключатель? Нет, зажигать свет слишком рискованно. Во дворе могут оказаться люди, знающие, что Галан еще внизу. Но необходимо найти место, где можно укрыться. Какой идиот! Позволить себе влипнуть в смертельно опасную ситуацию! Согласиться подслушать разговор, даже не зная, найдется ли место, где можно спрятаться. Я напрягал глаза в темноте, ресницы раздражающе задевали за прорези в маске и мешали смотреть. Сдвинув маску на лоб, я подскочил к открытому окну и выглянул наружу. В окно было вставлено красное матовое стекло. Я сделал глубокий вздох. Прохладный ветерок ласкал мои горящие щеки. Теперь, освежившись, необходимо трезво оценить обстановку. Справа и слева от окна тянулись длинные желтые стены. Стекла поблескивали в лунном свете. От выложенной камнем поверхности двора меня отделяло добрых двадцать футов. Прямо напротив, футах в восьми-девяти, возвышался стеклянный купол главного зала. Я видел часть двора, которая находилась прямо передо мной. Однако я знал, что справа за углом находится переход, ведущий в комнату отдыха, а далеко слева, и тоже за углом, переход в то, что называется помещением администрации. Со своего места я не мог видеть, что происходит в главном зале: нижний край стеклянной крыши был выше уровня моих глаз. Я видел лишь не очень яркий свет, пробивающийся через грязные квадраты стекла, и слышал музыку оркестра.

Луна вынырнула из-под облаков. Ее голубоватое сияние серебрило крыши и, отражаясь от стен, пробивалось в глубину двора. У меня похолодело в груди под пластроном — я увидел неподвижную фигуру в белой маске, уставившуюся на мое окно. Маска казалась синеватой и оттого особенно зловещей. До моих ушей доносились отголоски уличного движения.

Итак, они следят за мной. Я отпрянул от окна и в панике огляделся. Лунный свет полосой лег на ковер. Он освещал кресла резного дуба и китайскую ширму, сотканную из серебряных нитей. В белом сиянии ее рисунок издевательски кривлялся. Я все еще не мог найти места, где можно было спрятаться, но свет зажигать было нельзя, особенно учитывая присутствие белой маски во дворе. Шагнув вперед, я сразу налетел на кресло. Прятаться за ширмой — чистое безумие: ведь туда заглянут прежде всего. Оркестр смолк. Все окутала полнейшая тишина, лишь ветер шумел за окнами, придавая дополнительную мрачность этой тюрьме. Может быть, меня сознательно заманили в эту ловушку?

Послышался шорох, и в противоположной стороне комнаты по полу пробежала тонкая полоска света.