Я затягиваюсь тарочкой и чуть не проглатываю ее. Ладно, мне положено, в роль входить, но Индюков… Индюк ты мой, мерзавец бесценный, я еще гордиться тобой на старости лет буду, морда геройская. И когда же это ты по фене стучать научился?

— А ты заметила? — спрашивает Индюков.

— Что?

— Ведь Баурин — вылитый Бауэр…

— Ну? Это токо дурак не заметит, — говорю я, снисходительно поглядывая сверху вниз.

— А ты не думаешь?..

— Да мало ли что я не думаю, — бормочу я. И иду дописывать фингалку. Я хитрая морда. Я еще втюхну словно «фингалка» в заголовок эпилога. И, бошку даю на отсечение, Индюк, рохля моя любимая, не заметит ничего… Так и сдаст на свой дурацкий конкурс.

VI

Осенний парк уже почти облетел, голые ветви деревьев сонно покачивались на ветру, и сквозь них было видно серое октябрьское небо. Вялый ночной дождик застыл подморо-женными лужицами на асфальте, и они жалобно скрипели под ботинками Индюкова. Нонна шла рядом, держа в руках несколько листков с последней главой детектива.

— Слушай, Индюк, — сказала она. Эпилог нужен. Повесть без эпилога все равно, что шта-ны без пуговиц. Ты же свои штаны застегиваешь? Вот и повесть застегнуть надо, а то не-прилично получится. И так у нас недоделок целая куча…. Когда там на этот твой конкурс прием заканчивается?

Индюков тяжко вздохнул.

— Два дня осталось, — сказал он.

— Успеешь… Или не успеешь. Результат, впрочем, один. Пива хочешь? Мне тут за коррек-туру деньги перечислили так расщедрились, что даже на пару бутылок пива осталось. Зайдем, что ли, куда?

— Да нет… Если эпилог писать, нет… И вообще, что ты вечно каркаешь, как Мать Ворона, что ничего не выйдет? — внезапно обиделся Индюков. — У нас хороший детектив, он обя-зательно победит!

— Дурак ты, Индюк, — усмехнулась Нонна. — И уши у тебя холодные. Впрочем, не обижайся, я так, любя, можно сказать, если тут есть столь тупые, что не до конца врубаются. И вообще, мне кажется, ты подозреваешь, что я алкоголичка? Фиг тебе и шиш с маслом вдобавок! Я просто «спасибо» не умею говорить, понял?

— За деньги, что ли? Индюков остановился и посмотрел на свою спутницу. Да лад-но… чего там… Ты ж меня учила.

— Я и говорю, дурак… Знаешь… а я ведь тут рассказ написала. Пока ты с легендой мучил-ся.

— Рассказ? — оживился Иван. А о чем?

— Какая на фиг разница… Короче, как насчет энтот рассказ в повесть раскинуть? Можно и вместе. Хотя если некоторые против, мы и сами прекрасно обойдемся. А потом можно заслать сию повесть куды-нить в раскурдык, вообще на край света. В Бразилию, например. Ты не знаешь, в Бразилии бывают конкурсы детективов?

— Э…

— Понятно, — заявила Нонна Значит, по рукам. Идем пить пиво, мне, чур, крепкое охотское. Я тебе пересказываю идею. И даже плачу за пиво. Хотя не возражаю, если захочешь потом отдать.

— На пять глотков, — вздохнул Индюков. Мне ж еще эпилог…

— Фингал, Индюк, — поправила его спутница. — Фингал…

И дружно развернувшись, они зашагали из парка в город. Нонна взмахнула рукой, белые листы с последней главой детектива подхватил ветер и понес их по парку вдоль длинной серой аллеи с подмерзшими осенними лужами.

Фингал

Двое мальчишек… да нет, уже почти взрослых юношей… прошли под кронами древних тисов и стали взбираться на холм.