– Кого вы увидели? – спросил Вексфорд.

– Ту женщину, которую потом убили. Я, конечно, тогда не знала ее имени, только потом прочитала в газете. Там был указан адрес и кем она работала. И я сказала Стиву, что именно эта женщина ухаживала за маминой соседкой. А в торговом центре я узнала ее, хотя прошло довольно много времени. Ей не нравилось, как мы со Стивом оформили отношения.

– А как вы оформили отношения?

– Мы не венчались и не регистрировали брак. У нас другая вера. Мы с друзьями устроили потрясную церемонию в Стоунхендже на заходе солнца. Конечно, нам не разрешили подняться в сам Стоунхендж, хотя мама говорит, что во времена ее молодости туда пускали. Но все равно было очень прикольно. Я надела Стиву костяное кольцо, а он мне тисовое. Наш друг музыкант играл на ситаре, остальные пели. И мама рассказала об этом Гвен. Кажется, так ее звали? Эту Гвен прямо перекосило от злости. Когда однажды мы встретились на улице, она сказала: «Чтоб у тебя не было детей». С тех пор прошло два года, и вдруг, случайно, я увидела ее. Гвен вошла в «Теско» с какой-то девушкой, и я хотела подойти к ней и сказать: «Вот вам, полюбуйтесь». А потом у меня начались схватки.

Хелен спрятала грудь и уложила спящую Ашторет себе на колени. Она смотрела на дочь и улыбалась. Вексфорд попросил описать внешность той девушки.

– Я не умею говорить о внешности. Люди – это то, что внутри. Во всяком случае, та девушка была старше меня, длинные темные волосы, и одета просто охрененно. Я это хорошо запомнила.

– Вы хотите сказать, что она была франтовато одета? – переспросил Вексфорд. Хелен удивленно взглянула на него. Неужели он так старомодно выражается? – Она была богато одета? Шикарно? Модно? Элегантно?

– Шикарно, наверное, не то слово. Элегантно? Пожалуй.

– На ней была шапочка?

– Шапочка? Нет. У нее были очень красивые волосы. И вся такая обалденная.

Только молодые могут оценить молодых. Значит, показания Линды Насим подтверждаются. А шапочку она могла снять. Получается, Гвен Робсон встретила девушку на входе в торговый центр. Они вместе прошлись по магазину и спустились на подземную стоянку. Если, конечно, это была одна и та же девушка.

Как правило, мы сначала обращаем внимание на машину, а потом уже на водителя. В последнее время Вексфорд оглядывался на серебристые «эскорты» и красные «метро». Вот и сейчас: сначала он увидел красный «метро», и только потом – Ральфа Робсона за рулем. Значит, Лесли Арбель отправилась на курсы своим ходом.

– Разворачивайся, – велел инспектор Доналдсону. – Поехали в Сандейз.

Вот он, белый особняк. Народ, в основном молодежь, уже высыпал на улицу. Сегодня был последний день компьютерных курсов. Лесли Арбель сильно выделялась из толпы, она действительно походила на кинозвезду тридцатых. А все остальные – массовка. И все же на фоне обычно одетых людей Лесли выглядела просто нелепо в своем черно-розовом полосатом жакете, узкой юбке и туфлях на шпильках. Она с трудом спустилась по ступенькам на своих высоких каблуках. По Форби-роуд проехал автобус на Кингсмаркэм и остановился перед воротами особняка. Лесли, конечно, хотела успеть на автобус, но на шпильках и в узкой длинной юбке быстро идти не могла. Когда она проходила мимо машины Вексфорда, инспектор высунул голову из окна и спросил, не подвезти ли ее домой. При виде Вексфорда Лесли не удивилась, а скорее испугалась и почти подпрыгнула от неожиданности. Если бы не туфли, она бы, наверное, убежала. Вексфорд вышел и открыл заднюю дверь. Девушка неловко залезла в машину, придерживая маленькую черную шляпку.

– Я хотел поговорить с вами наедине, без дяди, – обратился к ней инспектор.