– Сэм, – остановила я. – Вы хороший, спокойный и миролюбивый человек. Не каждому дано быть бойцом. Но поговорим об этом в другой раз, хорошо? Сейчас я слишком занята, нельзя спускать глаз с Майка Инглиша… А куда они делись?

Секунды две мне казалось, что Майк и Эдди просто провалились сквозь пол, но вдруг голова Майка показалась над стойкой бара с другой стороны. Тут же появилась и голова Эдди, но от того, как она появилась, я подумала, что спятила совсем за эту сумасшедшую ночь. Оказалось же, что голова Эдди выглядит так неестественно потому, что Майк, вцепившись обеими руками ему в горло, поднимает его в воздух.

Я снова попыталась взять Инглиша на прицел, но выстрелить не смогла, слишком велик был риск.

Тем временем Майк дико напрягся и с огромной силой обрушил голову Эдварда на стойку бара, разжав при этом пальцы. Тело Эдди с грохотом скрылось за стойкой.

Майк наклонился, и снова точно так же, как первый раз, вытащил его, и снова бросил на стойку… Это повторялось снова и снова, словно я смотрела ужасный фильм, состоящий из одного-единственного кадра, правда с каждым разом лицо Эдди приобретало все более безнадежный вид, и мне стало казаться, что скоро от него останутся одни воспоминания.

Я снова прицелилась, держа пистолет обеими руками, и тут случилось чудо. На какой-то миг голова Майка замерла, как раз попав в прицел, я зажмурилась и нажала на курок.

Раздался двойной грохот, запахло порохом и что-то покатилось по полу. Но я была уверена, что выстрелила только однажды, откуда же второй выстрел? Или в этой комнате какое-то стереофоническое устройство, усиливающее звук выстрела?

Осторожно открыв глаза, я осмотрелась и все поняла: конечно, я промахнулась, пуля попала не в голову Майка, а в бутылку виски, стоящую на верхней полке. Бутылка с грохотом разорвалась, виски фонтаном брызнуло на Майка, он непроизвольно выпустил из рук Эдди и взревел, зажав ладонями глаза, обоженные спиртом. Эдди с усилием вцепился в крышку бара, скоро над ней показалось его побуревшее лицо.

Я бросилась к нему, протягивая пистолет, но Говард явно никого не видел, кроме своего противника. Он медленно поднял руку, медленно сомкнул пальцы вокруг горлышка бутылки, что стояла рядом, и все так же медленно занес руку с бутылкой над головой Майка.

Звук удара был ужасен.

Руки Инглиша, судорожно прижатые к лицу, вдруг беспомощно повисли вдоль тела… Вся сила словно в одно мгновение вытекла из этого могучего тела, оно стало медленно оседать на пол. Эдди принял его на вытянутые руки и отшвырнул в сторону, словно куль с мукой…

В комнате наступила тяжелая тишина, нарушаемая лишь тяжелым дыханием Говарда.

– Знаете, – раздался дрожащий голос Долорес, – я бы предпочла сейчас оказаться в тюрьме, чем здесь. Там, по-моему, безопаснее…

– Думаю, что с удовольствием последовала бы за вами, – кивнула я. – Самому шикарному курорту предпочла бы сейчас недельный отпуск в надежно охраняемой камере!

Эдди медленно поднял голову, равнодушно посмотрел на нас и снова уставился на свои ноги. Затем он наклонился и исчез из вида.

– Мертв, – странным, срывающимся голосом проговорил он, вновь вынырнув из-за бара. – Видно, я перестарался… Верхушка черепа снесена напрочь…

– Вы уверены, что мертв? – взволнованно спросил Барни.

– Абсолютно, – уже равнодушно подтвердил Эдди. – Хотите убедиться, посмотрите сами.

– Зачем же? – Сэм дернул кадыком. – Я только подумал…

– Вы думали сегодня слишком много! – внезапно взорвался Говард.