– Нет! Не хочу!

– Что так, ты его раньше всегда любил? Али я разучилась его готовить?

– Да утихомирься ты! Пошутил я! – взмолился Костя Мясоедов. Но мне попала шлея под хвост. Меня несло. Неустроенная семейная жизнь, как разбушевавшееся озеро, выплескивала на берег волны эмоций.

– Утихомирься говоришь. Утихомирюсь. Но приоткрою вам небольшую тайну. И решила тогда я, мои драгоценные ребятушки, пустившие меня по кругу, сделать этот круг исключительно своим. Раз, вы так со мной, то и я так с вами.

– Как так? – не понимающе смотрел на меня Костя Мясоедов.

– То есть? – угрюмо спросил Роман вставая с кровати. Я достала из сумочки сигарету и закурила.

– А так. Решила я вас обоих оставить для себя. Маленький гаремчик себе завести. Все честь по чести, как вы хотели. Считайте, на сегодняшний день я ваша единственная общая, верная вам обоим жена. Значит, Костя мой дорогой, предлагаешь, мне возглавить бордель. А ты Романчик лежишь молчишь и барыши мысленно подсчитываешь?

Я гордо вскинула голову и жестко посмотрела обоим в глаза. Не могли они понять, что я за игру веду.

– Ну, что ж я согласна.

Костя Мясоедов уже не рад был, что так глупо пошутил. И в мыслях у него не было ничего подобного.

– Я пошутил! – постарался дать он задний ход.

– Зато я не шучу. Я согласна! Откроем бордель. Директором буду я, а этими самыми, что внаем сдаются, бордельерами, – будете вы!

– Это как же тебя понимать? – осклабился Роман. Я улыбнулась.

– Обездоленному мужиками бабью буду вас сдавать. С руками оторвут таких красавцев.

Роман непроизвольно хмыкнул, и направился к столу. Я преградила ему дорогу.

– Я не поняла, – с презрением спросила я Романа, – ты что так и собираешься спустить ему его хамство?

– Какое хамство, – невозмутимо пожал плечами Роман, – можно подумать ты его не знаешь! Он ради красного словца, обольет помоями собственного отца. Что я должен был сделать?

Я от возмущения топнула ногой.

– Выбросить его в окно, как шелудивого пса. А не к столу приглашать.

Роман недовольно поморщился.

– В окно выбрасывают мартовских котов, берут за шкирку и выбрасывают. А он на кота совсем не похож. Это сейчас, он гадости всякие говорит, а если бы ты знала, как он мне надоел с расспросами о тебе. И где ты сейчас работаешь, и в чем одета, и не поправилась ли, или наоборот не похудела?

И сколько раз просил передать тебе цветы. Про приветы я уж и не упоминаю. В гости, наглый паразит сколько раз набивался, но я ему сказал, что ты его только в гробу видеть согласна, да и то в белых тапочках. Не видишь, ревность его корежит всего. Болтает он, сам не знает что. – Роман захохотал. – Ты знаешь, что он сделал, когда сюда зашел и остался один в прихожей?

– Что? – уже без прежней угрозы в голосе спросила я.

– Он как собака обнюхал всю твою одежду, что на вешалке висела, думал я не вижу.