– Меня никто не знает здесь, – сказал Сингамиль и горестно посмотрел на писца, который показался ему хорошим человеком. «И как же случилось, что у такого благородного человека вырос такой негодяй?» – подумал Сингамиль.

Получив пять сиклей, Сингамиль вместе с эламитом поспешили в хранилище табличек. Он понял, что ему не вернуть пропажи. Единственный способ спасения – сидеть за перепиской все светлое время дня. А может быть, даже купить немного масла с фитильком, чтобы сидеть за перепиской и ночью.

Обо всем этом Сингамиль рассказал эламиту. Теперь он понял, что Гамиль-Адад – единственный настоящий друг в этом чужом Вавилоне. Теперь у него одна мечта – скорее вернуться домой.

– Не печалься, – сказал эламит, – я помогу тебе. Я буду вместе с тобой приходить сюда с восходом солнца, и будем трудиться до темной ночи. Масло с фитильком я тебе дам. Не так уж много осталось тебе переписывать. Пиши грамотно, а красоту наведешь дома. Что тебе стоит дома все переписать красиво, как положено для царского хранилища!

– Я тебя никогда не забуду! – Сингамиль сказал это совсем тихо, глотая слезы. Все утро он сдерживал свое волнение. А теперь не выдержал.

АБУНИ СТАЛ ХРАМОВЫМ ПИСЦОМ

Абуни много трудился, а получал мало. Каждый раз, отдавая в «дом табличек» переписанные для уммиа сказания, песнопения, нравоучения, он думал о том, что годы, проведенные в учении, не дали ему заработка, какого ждал отец. Будь он просто помощником у отца, если бы просто развозил зерно покупателям, он получал бы больше.

Об этом частенько задумывался Шига. Он гордился сыном, он уважал его за грамотность, за умение написать все что угодно. Поэтому он не укорял его. А когда встречал грамотного человека, обязательно рассказывал о достоинствах сына.

Случилось Шиге доставить зерно писцу-надзирателю, ведущему хозяйство в храме Нанна. Он рассказал ему о сыне, погоревал, что грамотный, честный и старательный Абуни не может найти достойного занятия.

– Пришли его ко мне, – предложил писец. – Хозяйство храма разрослось непомерно. Мы не успеваем все подсчитать, проверить и записать.

– А велико ли хозяйство? – спросил Шига.

– У нас семьсот ослов, около тысячи овец, сто коров, двести волов и тысяча пятьсот рабов. Наши поля, сады, огороды дают нам обильную пищу для бога. К тому же, по велению великого правителя Ларсы, после смерти Нин-дады мы затеяли большое дело – воздвигаем новый храм бога Луны. Сколько нужно грамотных писцов, чтобы все хозяйство было проверено. То и дело воруют овец. Уносят с гумна ячменное зерно, прячут ягнят. В моем хозяйстве десять писцов, но этого мало. Пастухи-охранники, всякая прислуга из наемных – все неграмотны. Записать ничего не могут. Вот и трудятся писцы. Если твой сын грамотен и честен, то работа будет хорошая. Только знай, я строг. Люблю порядок.

– Я пришлю Абуни, – сказал Шига. – Ты будешь доволен. Мой сын очень честный человек, а грамотней его не сыщешь сейчас во всем Уре.

Абуни умылся, надел новое полотнище, получил благословение отца и матери и пошел в храм Нанна. «Экая честь выпала мне, – думал Абуни, подходя к ограде храма. – Самое почетное место в Уре. А работа – одно удовольствие. Буду записывать, сколько собрано зерна, сколько получено за волов, взятых землепашцами для пахоты. Обязательно подгляжу в щелочку – как кормят бога? Мне говорили, что он деревянный, как же он ест?»

Надзиратель Аннабидуг встретил Абуни неприветливо. Грозно посмотрел на него и сказал:

– Прежде всего проверь список живых работниц. Нам нужны люди на жатву ячменя, на сбор овощей и равнение земли руками.