— На станцию? — спросил водитель.

— Да.

— Куда держим путь?

— В Свердловск.

— Для начала или совсем?

— Для начала… пожалуй.

— А потом куда?

— Не знаю.

— А где ждут?

— Нигде.

— Вот в чем загвоздка… А поезд на Свердловск только завтра утром.

— Подожду.

— Не привыкать? А в Москве бывали?

— Бывал.

— Ну и движенье там — закачаешься. Я после нашей тишины чуть умом не тронулся. А собственники? Я особое внимание обратил на собственников. Вот чумной народ. Разве они умеют с машиной обращаться? Они ее, холодную, сразу заводят. Она, бедная, аж затрясется вся. Разве так можно? Ее надо тихо разбудить, как ребенка. Осторожно. Эй, бабушка, давай сюда!

Сухонькая старушка остановилась, поглядела выцветшими глазами. В руках она держала плетеную корзинку.

— А не разобью? У меня тут яички. Пешком надежнее.

Она отвернула тряпицу — корзина доверху была полна крупными, одно к одному, бело-голубыми яйцами.

— Я плавно еду. Садись.

Он открыл дверцу, и бабка осторожно опустилась на заднее сиденье.

— И долго вы отсутствовали? — спросил водитель, помолчав.

— Пять лет.

— А срок был десять?

— Угадали.

— Повезло, значит. Что ж, бывает, везет людям. А бывает, что сильно не повезет. Воображает человек, что нашел жар-птицу, а она, извините, даже не курица… А так… Не поймешь чего. Наблюдали такое в жизни?

— Наблюдал.

— И какой же сделали вывод?

— Ровно никакого.

— Неправильно. Раз что случается у тебя на глазах — надо делать вывод. Бабка, сделала ты вывод из своей жизни?

— Не слышала я, про что ты. Задумалась. Яички стерегу, боюсь побьются.

— Эх ты, дальше своего носа не видишь. Ну, ей простительно, она женщина. Бабы мало задумываются. А вы… Вы человек культурный. Да вы мне так ответили, чтоб отвязаться. Я по лицу вижу. Я вам вот что скажу: вы у меня переночуете. Смысла нет на вокзале валяться.

— Не стоит. Я гость тяжелый. Лучше на вокзале пересижу.

— Что значит пересижу, если у меня комнатенка свободная? Ночуйте, а утречком — пожалуйста. До вокзала рукой подать. Познакомимся, я буду Кольцов Петр Васильевич. Можете звать просто Петей, поскольку старше. А вас как?

— Навашин. Сергей Дмитриевич.

— Очень приятно. Я вас доставлю, а потом повезу начальника. Задержусь, наверно. Ктой-то там идет? Эй, давай садись, подвезу до станции. Михайло, ты? Сапоги почисти, в таких сапогах не пущу.

— Подумаешь, так дойду.

— Не кобенься. Чисти и садись.

Парень, которого они догнали, лениво побил сапог о сапог, пошаркал подошвой о суковатое бревно, лежавшее у обочины, и взгромоздился рядом со старушкой.

Наступило молчание. Замелькали деревянные постройки, водокачка, двухэтажное здание клуба.