— Расскажите мне о Нью-Йорке, — попросил Брюс, доставая разделочную доску и отбирая овощи из ящика, стоящего у плиты. — Чем вы там занимались?

— Лучше скажите, кто научил вас готовить.

Брюс внимательно посмотрел на молодую женщину. Она терла рукой уставшие глаза, в изнеможении откинувшись на спинку стула. Впервые с тех пор, как пришел сюда, Брюс почувствовал острое чувство вины за то, что навязал ей свою компанию в столь неурочный час. Но, напомнил он себе, поесть Маргарет все равно необходимо, а что она не представляет его у плиты, так это и к лучшему: еще ни одна женщина, кроме бабушки, не могла похвастаться, что ради нее Брюс Макнот взялся за готовку.

— Стараниями моей бабушки во время школьных каникул, — ответил он. — Она итальянка и гордится своими кулинарными способностями. Как только я смог держать острый нож, она доверяла мне нарезать что-нибудь. — Мельком глянув на молодую женщину, Брюс обнаружил, что Маргарет внимательно смотрит на него, и ему стало не по себе. Странно, потому что уж кто-кто, а он привык служить мишенью для цепких женских взглядов. — А когда подрос, мне стали преподавать тонкости поварского мастерства.

— Ваша бабушка была поваром?

— Нет, манекенщицей, и весьма популярной в Европе. Потом приехала в Нью-Йорк, где встретилась с моим дедушкой. К большому неудовольствию ее агентства, Джон Макнот очаровал юное создание в скандально короткие сроки, женился на ней и увез из того мира, где она процветала. Ее обаяние покорило не только его, но и обветренные сердца местных жителей, которые никогда прежде даже издали не видали настоящего итальянца. Она организовывала многолюдные посиделки зимой и преподавала женам соседей, как готовить настоящую пасту. Через пару лет все буквально ели из ее рук.

В голосе Брюса звучала такая неподдельная нежность, что у Маргарет сжалось сердце. Независимо от того, что она думает об этом мужчине, он глубоко любит свою бабушку. Маргарет выросла практически без семьи и всегда немного тосковала по теплой семейной атмосфере.

— Отсюда, — добавил он, — и мои навыки готовки.

— А я всегда думала, что все наоборот, — не удержалась и съязвила Маргарет. — Женщина вынуждена сидеть дома и готовить пищу, в то время как мужчина занимается, чем только ему заблагорассудится, и вообще всячески наслаждается жизнью.

— Вы судите по собственному опыту? — небрежно поинтересовался Брюс, переводя взгляд на собеседницу, и заметил, как ее лицо стало настороженным и замкнутым.

Сама мысль о том, что прошлое этой Женщины таит какие-то тайны, которые он непременно должен вызнать, дабы понять, что, черт возьми, ею движет, заставила его кровь быстрее бежать по жилам от какого-то непонятного возбуждения. Непривычное ощущение. Брюс с запозданием напомнил себе о «Розовом доме» — призе, который в конце концов будет его.

— Я так и не спросила, женаты ли вы, — сказала Маргарет, с удивлением ловя себя на том, что предположила, будто Макнот холостяк, хотя скорее следовало признать обратное. — Сомневаюсь, что вашей жене понравится, что вы тут готовите для меня, — продолжила она, пытаясь представить себе женщину, которая могла бы быть замужем за этим мужчиной. Красивая, блондинка и, возможно, весьма недалекая.

За все эти годы Маргарет хорошо уяснила, что чем более успешен мужчина, чем представительнее выглядит, тем меньше хочет он видеть рядом с собой жену, способную составить ему конкуренцию. Не слишком радостная мысль, но это так.

— Вы оскорбляете меня, — холодно произнес Брюс.