Доктор Педж поглядел на пациента с новым интересом. Люди, которые проводят различие между паспортными данными и личностными характеристиками, — совсем иная категория больных, нежели его обычный контингент. Однако в карте было написано: «после осмотра психиатром подлежит полицейскому допросу», и врач подозревал Уилта в симуляции. Но все же решил принять вызов.

— Что конкретно вы имеете в виду, говоря «что вы за человек»? «Что» безусловно подразумевает паспортные данные, не так ли?

— Нет, — возразил Уилт. — Вот, например, мне доподлинно известно, что я — Генри Уилт, проживающий по адресу Оукхерст-авеню, дом 45. Это по документам. Но мне все равно не понятно, кто такой этот Генри Уилт.

— Не понятно, кто такой Генри Уилт?

— Нет! Для меня это такая же загадка, как и то, почему я очутился в больнице.

— В карте записано, что у вас черепно-мозговая травма…

— Это и так ясно, — перебил Уилт. — По бинтам. Это, конечно, не стопроцентное доказательство, но, думаю, даже самый неопытный интерн не стал бы лечить голову, если повреждена, скажем, нога. По крайней мере, мне так кажется. Разумеется, в наше время всякое бывает… Но все-таки… все-таки… Кто я — вот загадка. Признайтесь, доктор Пейджер, вы правда знаете, кто вы такой?

Психиатр профессионально улыбнулся:

— Так уж вышло, что моя фамилия Педж, а не Пейджер.

— Ну а моя — Уилт, а кто я такой — неизвестно.

Доктор Педж решил вернуться на более безопасную — медицинскую — почву.

— Вы помните, чем занимались непосредственно до момента наступления ретроградной амнезии? — спросил он.

— Навскидку — нет, — замявшись на мгновение, ответил Уилт. — А что это еще за ретроградная амнезия?

— То, что произошло, когда вас ударили по голове.

— При чем же тут ретроградная, когда мне чуть башку не проломили? Впрочем, если вам так нравится…

— Это профессиональный термин, который используется для описания вашего состояния, мистер Уилт. Итак, скажите, помните ли вы, чем занимались непосредственно до инцидента?

Уилт картинно задумался. Хотя думать было не о чем — он решительно ничего не помнил.

— Нет, — ответил он наконец.

— Нет? Совсем-совсем ничего?

Уилт осторожно помотал головой.

— Помню, что я смотрел новости и думал: неправильно отменять «Еду на колесах» для стариков в Бёрлинге только ради того, чтобы сэкономить на налогах на недвижимость. Потом вошла Ева — это моя жена — и сказала: «Ужин готов». А после — провал. Ах да, еще я мыл машину — когда, не могу точно сказать, — и вроде бы возил кота к ветеринару. А потом все.

Психиатр, ободряюще кивая, застрочил в карте.

— Любая, самая незначительная подробность, Генри, может нам помочь, — сказал он. — Подумайте не торопясь.

Уилт задумался. Главное — понять, до какой степени страдает память при ретроградной амнезии. Он чуть не попался, когда сделал вид, будто не помнит собственного имени. Совершенно очевидно, что это не вписывается в картину заболевания. Зато неспособность понять, кто ты такой, кажется, может сослужить хорошую службу. И Уилт предпринял пробную вылазку:

— Я еще помню… нет, это, наверно, неинтересно.

— Предоставьте это решать мне, Генри. Просто расскажите, что вы помните.

— Не могу, доктор… в смысле… ну.