При должной изворотливости, он даже смог бы дождаться капитуляции Японии и уйти с поста полноценным победителем. Но Черчилль не стал цепляться за власть, которую народ уже забрал из его рук. Да и участие в Потсдамской конференции требовало безотлагательного представления нового руководителя британской делегации. К слову заметим, что это представление прошло относительно безболезненно, поскольку, несмотря на проходившие выборы и соперничество с лейбористами, Черчилль поступил благородно, а с точки зрения государственных интересов — предусмотрительно, включив Эттли вместе с собой в состав делегации.
В семь часов вечера Черчилль попросил помощников «подготовить мою повозку». Он направился в Букингемский дворец, где сообщил королю о своей отставке. Отставка была принята. Георг VI был «шокирован» результатом выборов. «Лично я сожалею о случившемся больше, чем кто-либо, — отметило Его Величество. — Мне будет не хватать вашего совета, гораздо больше, чем я способен это выразить». Монарх предложил своему подданному высшую награду Королевства — орден Подвязки. Хотя отказываться от подобных знаков внимания было непринято, Черчилль не стал принимать высокую награду. Сначала он объяснил свое решением тем, что «счел момент слишком грустным для почестей», а затем добавил, что «не может принять из рук короля орден Подвязки, в то время как народ дал ему орден Отвязки». Младшая дочь Черчилля Мэри Соамс (1922–2014) считала, что это решение было связано с тем, что ее отец «огрубел и обиделся» после поражения на выборах.
Как бы там ни было, но это решение было более чем экстравагантным, особенно с учетом того, что еще в молодости за Черчиллем закрепилась слава охотника за медалями. На самом деле в молодые годы погоня субалтерна за медалями больше походила на позу и стремление выделиться, а также обрести популярность и набрать очки для дальнейшего продвижения наверх. Коллекционирование знаков отличия никогда не было для политика самоцелью. И случай с орденом Подвязки лишнее тому подтверждение. Хотя совсем без награды Черчилль не останется. В начале 1946 года ему вручат орден Заслуг. Экс-премьеру будет приятна не только оказанная честь, но и тот факт, что решение о награждении было принято единолично королем без обсуждения этого вопроса с правительством.
После королевской аудиенции Черчилль вернулся на Даунинг-стрит.
— Мучительно после всех этих лет лишиться поводьев власти, — заметил он.
— По крайней мере, сэр, пока вы держали поводья, вам удалось выиграть забег, — сказал кто-то из присутствующих.
— Да, и после этого меня вышвырнули вон, — не своим голосом ответил Черчилль.
Вечером Би-би-си транслировало прощальное обращение низвергнутого премьера. Черчилль выразил «сожаление», что ему не позволили «завершить работу против Японии». Однако, заверил он радиослушателей, «в этом отношении все планы уже разработаны и вся подготовка уже выполнена, и результаты могут быть получены значительно быстрее, чем мы до сих пор могли ожидать». В заключение он выразил «британскому народу, от имени которого действовал в эти опасные годы, свою глубокую благодарность за непоколебимую, неизменную поддержку и многочисленные проявления его благосклонности к своему слуге».
На следующий день Черчилль провел последнее заседание кабинета министров. Оно прошло в грустной атмосфере и продлилось недолго. Отставной политик попросил задержаться теперь уже бывшего главу МИД Энтони Идена (1897–1977), с которым побеседовал еще с полчаса. «Тридцать лет моей жизни связаны с этими помещениями, — произнес он. — Я больше никогда не буду заседать в них. Вы будете, но не я». Иден сочувствовал старшему товарищу, хотя в тот момент сам переживал нелегкие времена. |