Спать! Закрыла глаза. И снова вскинулась: что-то происходит с Джулианом, ему плохо.

Словно пуповиной они связаны друг с другом, словно это её родной сын. Любил, когда она укладывала его; не успевала войти в дом, вцеплялся в неё, просил: «Качай меня», «сказку скажи!» Игнат спасал Сашу. И, когда с сыновьями возился, держал в поле зрения каждое её движение, малейшую перемену в выражении лица. Джуль остро ощущал сопряжённость родителей друг с другом и её одиночество. Ей поверял свои детские тайны. «У меня есть магическая сила. Смотри, зажмурюсь, пожелаю чуда, и оно тут. Захотел увидеть тебя, и ты тут!» Залезет к ней на колени, обхватит за шею, как Окса, и рассказывает: побежал за дом, увидел оранжевые цветы, при нём они стали расти и уцепились за небо, получилось много солнц. «Не веришь? Пойдём покажу». В другой раз шепчет: «Я зажмурился, раскинул руки и полетел. Не веришь?» «И куда ты полетел?» — спросила она. «Не знаю, — огорчённо сказал он. — Сначала попал в аллею, а всё несусь». Бросить Джуля она не имела права, она предала его.

Да, она должна была попасть в город и встретить, наконец, Адриана, спасти его от смерти, и помочь очень многим людям, и родить Алину, и растить вместе с Алиной много других детей! Но она бросила своего мальчика одного — кувыркаться в навозе. Ему не место и в цехах, он может не справиться. Срочно нужно забрать его сюда! Здесь он отогреется, научится всему, обретёт уверенность, и тогда сможет бороться, уже сознательно.

Сегодня она скажет Адриану!

Наконец он позвонил. Горячась, принялась объяснять.

— Похоже, ты права, — вздохнул он. — Но я не могу ничего изменить: Джуль начал работать. Впечатление от встречи с ним сложное: он импульсивен, открыт и непредсказуем.

— Он хрупок, его нельзя бросать головой в пучину, сначала нужно научить плавать. Мы уже потеряли Любима, а он более жизнестойкий, чем Джуль. Прошу, прислушайся к моим швам, пока не поздно. Что скажешь Саше? Что сказал бы родителям?

— Именно потому, что потеряли Любима! О Джулиане знает братец. И, если он исчезнет, начнётся то, что было, когда исчезла ты. Братец чувствует: не случайно я оставил Джуля у себя.

— Но Будимиров начнёт атаку на него.

— Я не допущу этого. Буду прослушивать комнату, в случае опасности приду на помощь.

Она растерянно сжимала телефон обеими руками.

— А если не успеешь? Чувствую, ты не прав. Поверь моей интуиции, ты можешь не успеть спасти его!

Они не слышат друг друга! Первая обида. Почему Адриан так упёрся? Чего не договаривает? Почему скрывает правду? Зачем ему Джулиан там?

И вдруг ощущает за Адриана: Джуль похож на отца, Адриан тоскует об отце. И был оторван от мальчика целую жизнь. Хочет участвовать в его судьбе. Это подсознание.

Магдалина уткнулась в подушку. Все эти годы вина перед Джулем забивалась неотложными делами, а сейчас распоясалась.

«Помоги ему, Господи! Помогите ему, деды!» — шепчет она. «Адрюша, почему не слышишь меня!»

— Что у тебя случилось, мать? Это не только Учитель.

Она вздрогнула.

Было не принято без стука входить к кому-то.

— Я стучал, ты не услышала, — сказал Владим. — Что случилось?

И она повернулась к Владиму.

Владим давно уже не тот мальчик, с которым она познакомилась в первый день. Йога, карате, домашняя еда, забота о десятках людей, спасение сотен превратили его во взрослого человека, уверенного и надёжного, с необычным, радостным лицом.

— Говори, мать, я знаю: смогу помочь.

И она заговорила.