— Твой родной дед, граф Гурский, — говорит она. — Мне Адрюша сказал, он изменил твою внешность, но чтобы так… что — твоё, что — не твоё…

— Кто такой «Адрюша»? — спрашивает, но уже и сам знает. — Апостол — Адрюша? — Она кивает. — Он что, Гурский? — Она кивает. — Но ведь я видел: Адриан Гурский расстрелян вместе с отцом и дедом.

— Где ты видел?

— По-моему, я был в доме, где часто бывает Будимиров. — И он подробно рассказывает о том, что видел.

— Адрюша не расстрелян.

— И мама — его родная сестра? И я…

— И ты, мой мальчик, родной внук замечательного человека. И племянник замечательного человека.

— Алина — дочь твоя и Адрюши?

Мага кивает.

— И твоя сестра.

— А как давно…

— Ты хочешь спросить, как давно мы муж и жена? — Она усаживает его на кровать и рассказывает историю жизни его семьи и историю их отношений с Адрианом.

Он смотрит в её разгорячённое лицо, а когда она замолкает, говорит:

— Теперь я понимаю, почему он покрасил меня и надел мне очки. А можно я спрошу тебя? — Она кивает. — Почему ты уехала с Будимировым? Не сходится. Ты любила Адрюшу, а уехала с убийцей всех его родных. Ты же не настолько глупа, чтобы не понимать: Будимиров измениться не может.

— В детстве я хотела быть похожей на него: сильной, бесстрашной, всегда на грани риска. — Она рассказывает о крепостях, деревьях, реке, пещерах. — Уж очень резко он отличался от всех остальных! Но потом увидела Адрюшу, и всё. С Буром уехала, чтобы попробовать спасти…

— Страну, Адрюшу, маму… — Он тяжело вздохнул. — Принесла себя в жертву. Ты хорошо выучила его урок: захотела всегда быть на грани риска. А ведь твоя гибель могла бы погубить жизни и Адрюши, и Гиши, и мамы. Я уж не говорю о себе, что ты сделала со мной, исчезнув из моей жизни: завела в дремучий лес и бросила одного. И Алины не было бы. Это же случайность, что так сложилось.

— Закономерность, — тихо сказала она.

— Надо подумать. Может быть, ты и права. — Он встал, поцеловал её в лоб.

— Теперь ты решил оказаться на грани риска. Теперь ты хочешь принести себя в жертву.

Он засмеялся.

— Вспомни, моя Мага, о пьесе папы. Вспомни, чей я сын, внук и племянник.

— Ты всегда боялся смерти… — тихо сказала она.

— В церкви я явственно слышал слово «сынок». Кто тебе сказал, что смерть есть? Спасибо, что, наконец, открыла мне все тайны, но лучше бы сделала это раньше, я бы ни секунды не сомневался в своём назначении…

— Не все, — тихо сказала она. — Не смотри на меня так. Ещё не все.

— Говори.

Она встаёт, тоненькая, хрупкая. Поднято к нему светлое лицо.

— Будимиров — твой родной дядька. Он — сын графа. Он брат Адрюши и мамы.

Джулиан не воскликнул «что?!», не рухнул без сил на кровать. Поползли друг к другу ощущения таинственной связанности с ним, любопытства и ненависти… На потолке в доме Гели было лицо знакомое потому, что это был его родной дядька! Конечно, глаза Апостола, то есть Адрюши, и — его собственные. И тот взгляд, которым он смотрел на его Магу. Просто властитель, просто убийца так не смотрит.