Отыскать в толпе леди Лоринду было нетрудно: как только человек в зеленой маске проник в залу через французское окно, он услышал ее голос, веселый и беззаботный, как будто ничего не произошло.

Она была одета с поразительной смелостью: расшитый позументами мундир кавалериста облегал ее гибкий стан; длинные атласные панталоны с подвязками поверх шелковых чулок слишком откровенно подчеркивали стройность ног. Рыжевато-золотистые волосы были завиты и уложены наподобие парика под шляпой с пером. Она надела маску, которая, однако, не могла скрыть ее маленький прямой нос, превосходно очерченные губы и гордо вздернутый подбородок.

В руке она держала бокал, и человек в зеленой маске увидел, что она и обступившие ее гости пьют за здоровье хозяина дома, смуглого мрачного человека средних лет.

Он поблагодарил всех, кто поднял за него тост, но взгляд его был прикован к леди Лоринде, и когда гости осушили бокалы, он приблизился к ней.

— Позвольте проводить вас в сад. Я должен с вами поговорить.

Они стояли недалеко от человека в зеленой маске, так что он мог слышать их разговор.

— Я как раз вернулась из сада, — сказала леди Лоринда, надув губки. — Если вы собираетесь снова навязывать мне свои ухаживания, Ульрик, то считаю своим долгом предупредить вас: я совсем не в настроении.

— Почему вы решили, что мои намерения именно таковы?

— Потому, что мужчины никогда не говорят ни о чем, кроме любви, — парировала Лоринда. — Неужели у них нет других тем для разговора?

— Только не в вашем обществе!

— Эти вечные объяснения в любви уже наскучили! Меня этот предмет нисколько не занимает; если вы действительно хотите доставить мне удовольствие, лучше побеседуем о чем-нибудь другом.

— Вы все еще притворяетесь бессердечной?

— Я не притворяюсь! Просто мне несказанно повезло. Давайте пройдем в столовую; я, кажется, проголодалась.

Они удалились, а человек в зеленой маске остался на месте и смотрел им вслед.

— Я же говорил вам, что она прекрасна, но совершенно непредсказуема, — раздался рядом голос его друга.

— Неужели все так и падают к ее ногам и безропотно потворствуют любым ее прихотям? — недоумевал человек в зеленой маске.

— Никто не осмелится противоречить леди Лоринде.

— А если бы кто-нибудь все-таки осмелился?

— Она бы перестала числить его среди своих знакомых. Я слышал от многих: лучше быть отлученным от церкви, чем впасть в немилость леди Лоринды!

Человек в зеленой маске усмехнулся:

— У меня создается впечатление, что, пока я был за границей, вы все тут начисто утратили чувство собственного достоинства — или, вернее, чувство юмора.

Гораздо позднее, когда гости стали расходиться и звезды на небе постепенно гасли в первых робких проблесках рассвета, оба друга покинули гостеприимный дом.

Они ехали в фаэтоне, увлекаемом парой великолепных лошадей, в сопровождении только одного грума.

— Вам понравился бал? — спросил человек, правивший лошадьми.

Его друг, теперь уже снявший маску, рассмеялся:

— Для меня сегодняшний вечер, безусловно, стал откровением! Я ожидал найти перемены, но не до такой же степени.

— Вы имеете в виду мужчин или женщин?

— Коль уж речь зашла об этом, меня особенно удивил принц. Он заметно располнел, да и его слишком развязные спутники произвели на меня не очень приятное впечатление.

— Как и на всех остальных, — поддержал его человек, правивший лошадьми. — Ну а что вы скажете о женщинах? Вы, похоже, глубоко потрясены…

Его собеседник снова рассмеялся:

— Уверяю вас, меня уже ничто не может потрясти.